Захария Ситчин - Колыбели цивилизаций

исламского совета, а остальные отправились по намеченному на этот день маршруту.

Доктор Саламех встретил нас у дверей своего офиса тёплым рукопожатием. «Пожалуйста, заходите и присаживайтесь», - пригласил он нас. Тесный кабинет был завален книгами. «Совсем как у меня, - заметил я. - Книги, книги…» Хозяин предложил нам чай, и мы с удовольствием согласились. Помощник доктора Саламеха принёс три чашки на отполированном до блеска медном подносе и налил чай из тоже медного закопчённого чайника. Мы похвалили сладкий чай и некоторое время говорили о нашем общем друге, Джозефе Пип-лзе. Похвалы, расточаемые Пиплзу и его Иерусалимскому историческому обществу, навели меня на мысль, что следует уделить внимание работе самого доктора Саламеха и его библиотеке. Я почувствовал, что просто обязан проявить интерес к выстроившимся вдоль стен и грудой лежащим на столе книгам, многие из которых вызывали у меня зависть.

Наконец, хозяин деликатно - как это принято у старых друзей - стал расспрашивать меня о цели посещения Храмовой горы. Я сказал, что мои исследования и книги посвящены древним цивилизациям и истокам религий - предмету, который никак не может обойти молчанием место, священное для представителей трёх религий: ислама, христианства и иудаизма (именно в таком порядке). «Я просто очарован Священной Скалой. Жаль только, что у меня не было возможности как следует рассмотреть её и сфотографировать. Может быть, мне позволят вернуться?»

Он уклонился от прямого ответа, а затем сказал, что я, конечно, понимаю, что «в нынешние времена» нужно быть очень осторожным с «деликатными вещами». Он рад помочь мне, но единственное, что в его власти - обратиться за письменным разрешением к «высшим руководителям» исламского совета. «И сколько времени потребуется для получения этого разрешения?» - спросил я. «Постараюсь уложиться в две недели», - ответил доктор Саламех.

«Через две недели я уже уеду. А как насчёт недели? Я мог бы вернуться на Храмовую гору в самом конце своего путешествия по стране».

«Кто знает?» - развёл руками хозяин.

Я сказал, что ещё раз сверюсь со своими планами и позвоню, если соберусь обратиться за разрешением.

Мы расстались по-дружески, хотя встреча оказалась практически безрезультатной. «Не сработало», - сказал я жене. «По крайней мере, чай был вкусный», - ответила она.

У двери офиса нас ждал все тот же гид. «Как успехи?» - спросил он. Я рассказал, о чём просил доктора Саламеха и какой получил ответ.

Гид пристально посмотрел на меня, как будто пытался проникнуть в мои мысли. «Вы можете вернуться сюда завтра в десять утра?» - спросил он. «Конечно», - ответил я. «Тогда приходите утром - один, - сказал гид и добавил: - Я буду ждать вас у входа».

Я спросил, как его зовут. «Махмуд, меня зовут Махмуд», - сказал гид. Мы обменялись рукопожатием. Я уже повернулся, чтобы уйти, но гид задержал мою руку в своей. «Приносите наличные. Никаких туристических чеков», - прошептал он.

Когда мы спускались по насыпи, моя жена полувопросительно произнесла: «Ты же не собираешься приходить сюда завтра утром?»

«Конечно, собираюсь!» - ответил я.

* * *

На следующее утро за завтраком - лёгкие завтраки в израильских отелях просто роскошны - я обсудил дневную программу с нашим гидом и внёс в неё изменения таким образом, чтобы между десятью и двенадцатью часами группа была занята без меня. Затем я решил посвятить в свои планы Уолли М., ветерана моих экспедиций, который гениально умел делать снимки там, где это было запрещено. Он с готовностью отказался от утренней экскурсии, чтобы вместе со мной вернуться на Храмовую гору.

«Разве тот человек не предупредил, чтобы ты пришёл один?» - спросила меня жена. «Предупредил, - ответил я. - Но он имел в виду, что без женщины».

Мы с Уолли были у Зелёных ворот ровно в 10.00. Махмуд уже ждал нас. Он поспешно провёл нас к входу в Храм Скалы и стал о чём-то оживлённо беседовать с коренастым мужчиной. Мы стояли в стороне и ждали. Затем Махмуд вернулся к нам. «Два человека и один фотоаппарат», - сказал он и назвал крупную сумму - в израильских шекелях. «Вы шутите?» - возразил я, пытаясь торговаться, как это принято на Ближнем Востоке. «Мне придётся поделиться с ним», - объяснил Махмуд, кивком головы указывая на коренастого мужчину. Я отдал деньги, а Уолли свой фотоаппарат (мы будем пользоваться моим, сказал я). Затем мы сняли обувь и вошли в храм.

Внутри было пусто - по крайней мере, мы --">