Михаил Тимофеевич Шаптала - «Устная история ЕХБ в СНГ»

помню в семилетнем возрасте снимали колокола, кресты, и я присутствовал там как зритель вместе с мальчишками, и со всем населением. Вот это и было все то, что мы могли знать о религии. Больше мы ни о чем не были осведомлены в этих вопросах. Когда я уже попал на фронт, я получил от матери письмо, в 1944 году, где она написала вот такие слова: «Очень прошу тебя не мсти за себя, не убивай никого, потому что я -мать и ожидаю тебя живого домой. И у тех парней есть матери и жены, которые ожидают их домой, поэтому очень прошу никого не убивай». Я не знал что с ней произошло, но, собственно, это было мышление здравое, тут ничего не скажешь против этого. А оказалось, что она уже тогда познакомилась с верующими района Донецка. Это были баптисты. И уже ходила в собрание (я это узнал когда пришел уже после ранения в 1946г домой). Я ведь тогда еще ничего не знал о том, что она верующая, потому что она ничего не писала мне, кроме того, чтобы я никого не убил и не мстил. Думаю, что она сама готова была меня отвести в военкомат.

-Эта церковь функционировала все время?

Нет, эта церковь была восстановлена во время оккупации в 1944 году, или даже раньше в 43 или 42гг. Верующие там были, но они не знали друг друга, поскольку перед войной в 1937-39 годах были большие репрессии, и верующие, в основном руководители, были арестованы. Давали по десять лет, даже по дведвацать пять. И рядовые христиане мало себя где проявляли. Их мало знали на работе и дома, а когда уже прошли немцы, на оккупированных территориях Украины возникло очень много церквей. Я узнал об этом в 1947 году, когда покаялся, встречаясь с некоторыми братьями. Так вот те верующие, которые остались живы, стали объединяться в общины, в том числе в Макеевке, Донецке и в Харцызске, и организовались такие небольшие церкви.

-Ваша церковь тоже организовывалась в сороковые годы?

В Харцызске церковь была организована еще в 1912 году. Это были люди из православия, которые самостоятельно начали читать Евангелие и, сопоставляя его с жизнью они поняли, что они неправильно веруют, неправильно понимают Писание. И в процессе самостоятельного чтения у них возникла группа из двенадцать человек. Они перестали ходить в церковь, точнее они сначала задавали вопрос священникам почему делаем так, а Евангелие вот так, и священник прикрепил к ним миссионера, который пытался их переубедить. В конце концов, они перестали посещать церковь, и их придали анафеме, потому что тогда православие стояло во главе и без священника ничего не делалось. В 1917 году, после революции, они собирались уже самостоятельно и проводили свои служения. Они познакомились с Макеевкой, служители сюда приезжали, избрали руководителя общины, и так они продолжали до 1928 года. А в 1929 году церковь была закрыта и распущена. И так они нигде не собирались до 1942 года, когда произошла оккупация. Они, зная друг друга, встретились, пошли в комендатуру и рассказали, что они верующие и хотят совершать служение. Им выделили помещение, помещений было достаточно брошенных государственных. Одно из помещений в бывшей аптеке они оборудовали и проводили там собрание. Хламов Семен Васильевич был руководителем этой церкви, и до 1947 года они совершали здесь служение. Я вернулся в 1946 году из армии по ранению, но родители мне ничего не сказали. Мать, собственно, уже была верующей, посещала собрания, вместе с моей младшей сестрой (она на два года младше меня). Однажды, в воскресенье, они начали куда-то собираться. Я спросил: «Куда вы собираетесь?» Говорят: «В собрание». Но я понял так, что это собрание школьников, она в школу ходила, и не придал значения, а они не пояснили в какое собрание. Но на следующее воскресенье смотрю, опять собираются. Спрашиваю: «Куда?» «В собрание». «Что это за собрание каждое воскресенье? Мы учились, так у нас было одно квартальное собрание, да среди месяца родительское». «Да мы не на родительское собрание идем, а на собрание верующих». «Каких верующих?» «Евангельских христиан. Там они читают Евангелие, и мы туда ходим, верим в Бога». «Так и вы верите в Бога?» «Да. Верим в Бога». «А что ж вы не сказали что, верите в Бога и ходите в это религиозное собрание?» «Ну, мы стеснялись, думали как ты это все воспримешь». И после этого разговора мать предложила молодежи приходить к нам домой. У нас начались беседы. В них участвовал не только я, но еще и студенты Донецкого института. У нас образовалась группа.

-Вы тогда уже

--">