Штефан Зайдениц , Бен Баркоу - Эти странные немцы

но втайне испытывают гордость от того, что их желание не осуществимо. И в самом деле, как может кто-то, кроме них самих, понять такой сложный, глубоко чувствующий народ? Что могут другие знать о стремлении немцев к осознанию самих себя или о метаниях немецкой души, стремящейся к самореализации?

Немцы хотят, чтобы их стремление к правде и справедливости вызывали уважение, и удивляются, когда это воспринимается в лучшем случае как бестактность. В конце концов, если я вижу, что вы заблуждаетесь, не мой ли долг поправить вас? Почему я должен делать вид, что мне нравится ваша жуткая рубашка, вместо того, чтобы высказать все, что я о ней думаю? Но иностранцы, похоже, не способны оценить это.

Неудержимый самоанализ немцев, сходный с созерцанием собственного пупка, говорит об инфантильности. Жалобы на грубость немцев свидетельствуют о полном непонимании их истинной природы. Немцы утешают себя тем, что стремление к справедливости и требовательность к самим себе всегда вызывают у других раздражение. Как ни печально, но с этим нужно смириться.

Добродетельный немец всем своим видом выражает мировую скорбь (Weltschmerz), а в душе гордится своей непонятостью.

ХАРАКТЕР

Как важно быть серьезным

Немцы относятся к жизни с невероятной серьезностью (Ernsthaft). За пределами Берлина даже юмор не воспринимается как что-то смешное, и если вам придет в голову пошутить, то сначала получите на это письменное разрешение.

Немцы весьма неодобрительно относятся к любым проявлениям легкомыслия, всяким случайностям и неожиданностям. В их языке отсутствует такое понятие, как светлая грусть, поскольку его никак не назовешь серьезным. Само предположение о том, что замечательные идеи могут возникать спонтанно и высказываться людьми, не обладающими соответствующей квалификацией, невозможно и к тому же крайне нежелательно. В конечном счете, немцы скорее готовы отказаться от толкового изобретения, чем свыкнуться с мыслью, что творчество – во многом стихийный и неуправляемый процесс.

Именно потому, что они воспринимают жизнь со всей серьезностью, немцы так привержены правилам. Шиллер писал, что «покорность есть первейший долг», и ни один немец не позволит себе в этом усомниться. Это полностью соответствует их представлениям о долге и порядке. Поэтому немцы предпочитают не нарушать даже те правила, которые сильно осложняют им жизнь, руководствуясь принципом, что все, что не разрешено – запрещено. Если курить или ходить по траве разрешено, вас уведомит об этом специальная табличка.

Что касается профессиональной стороны жизни, то стремление относиться ко всему серьезно означает, что вы не можете позволить себе круто изменить жизнь, бросить, например, работу бухгалтера или инженера-компьютерщика и стать вольным хлеборобом или заняться ароматерапией. Подобные мысли следует безжалостно гнать как несерьезные и сомнительные.

Порядок

Немцы гордятся своей работоспособностью, организованностью, дисциплиной, опрятностью и пунктуальностью. Ведь из этого складывается порядок (Ordnung), который вмещает в себя не только такие понятия как чистоплотность, но и корректность, пристойность, предназначение и множество других замечательных вещей. Ни одна фраза не греет так сердце немца, как: «alles in Ordnung», означающая, что все в порядке, все так, как и должно быть. Категорический императив, который чтит каждый немец, звучит так: «Ordnung muss sein», – что означает: «Порядок превыше всего».

Если что немцам и нравится, так это труд. Он – основа основ. Поломка автомобиля или стиральной машины через полгода после их покупки воспринимается немцем не просто как неприятность, а как нарушение общественного договора.

Попадая за рубеж, немцы изумляются при виде прокопченных зданий, замусоренных улиц, немытых автомобилей. Подолгу ожидая поезда в лондонском метро, они недоумевают, как могут эти сумасшедшие англичане мириться с подобным положением дел вместо того, чтобы устроить все должным образом. И все у этих британцев какое-то сомнительное: и язык со всякими подвохами, и фанаты, которые скандируют имена кумиров, подражая крикам пернатых, и названия городов, которые никак толком не запомнишь.

У себя дома немцы гораздо лучше справляются с подобными вещами. Слова могут быть такими же сложными и выговариваться гортанно, но зато никаких подвохов с произношением – как слышишь, так и пишешь. Улицы чистые, дома свежевыкрашенные, --">