Емил Коралов - Школа смелых
Название: | Школа смелых | |
Автор: | Емил Коралов | |
Жанр: | Зарубежная литература для детей, Советские издания | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | Детгиз | |
Год издания: | 1955 | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Школа смелых"
Емил Коралов (Эмил Коралов) — болгарский писатель, поэт, журналист, издатель, редактор. Лауреат Димитровской премии (1952). Автор сборников рассказов, повестей и более 30 романов для детей и юношества, стихов и сказок. Его перу принадлежит ряд книг, посвященных истории Болгарии.
Роман «Школа смелых» о молодежном революционном движении Болгарии.
Для сред. возраста
Читаем онлайн "Школа смелых". [Страница - 3]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (145) »
— Ты постой здесь. В случае чего кинь камешек в ставню и беги.
Озираясь, он подошел к пекарне и три раза постучал в ставню. Вскоре дверь приоткрылась, и обнаженная мужская рука втащила его внутрь.
— Давай сумку!
Это был старый пекарь в расстегнутой на груди рубахе, с закатанными до плеч рукавами. На стриженой голове его ежом торчала седая щетина, брови были осыпаны мукой. Он вытащил из-под прилавка два каравая.
— На! Только тихо! Погоди, дай взгляну, все ли спокойно на нашем фронте.
— На улице сестра сторожит.
— Это хорошо! И помни, парень: коли вас поймают, обо мне ни слова. Просто украли, мол.
Калин выскользнул из двери и вместе с Миркой пустился бежать по глухим, мощенным камнями уличкам. На окнах хат уже дрожали отблески посветлевших облачков на востоке. С восторгом и наслаждением вдыхал Калин повеявший с гор ветерок. Мать ждала их во дворе. Он передал ей сумку с хлебом и юркнул с мокрыми от росы ногами под еще теплое домотканное одеяло. Счастливый тем, что все обошлось благополучно, он тут же погрузился в глубокий сон.
Однажды вечером, месяца три тому назад, мать вернулась домой в отчаянии. Красный ситцевый платок сполз у нее на плечи.
— Горстки муки нигде не найдешь! Что же нам теперь делать? — простонала она. И, окинув детей безумным взглядом, вдруг завопила: — Ступайте к кмету![5] Сейчас же! Сядьте у его двери и не уходите, пока хлеба не даст. Слышите? Что глаза вытаращили?
Калин, Мирка и маленькие Андрей с Зоркой остолбенели. Молчали, испуганно глядя на мать. Они забыли о голоде. Их охватил страх за нее. Им казалось, что она сделает сейчас что-нибудь ужасное.
За последнее время, с тех пор как у них кончилась мука, она была сама не своя: бродила в каком-то забытьи, часами не произнося ни слова, обходила всех знакомых на селе или подолгу стояла перед общинным продовольственным магазином вместе с другими обозленными женщинами, ругавшими кмета. А если удавалось достать немножко муки, сама замешивала тесто и не относила в пекарню, как обычно, а пекла дома на плите. Дети ели, а она стояла рядом, сжав губы, и не брала в рот ни крошки, пока они не наедятся досыта. Запавшие глаза ее были полны страдания…
— Чего вы ждете? Или не понятно? — продолжала кричать она.
— Но как же, мама? — попыталась возражать Мирка.
Ей было уже пятнадцать лет; как же могла она идти просить, словно нищая?
— Ступайте, а то изобью! — закричала мать так грозно, что маленький Андрей бросился вон из комнаты, а за ним и остальные.
Перепуганные дети сбились в кучу позади дома, в саду.
— Что теперь делать? — первый заговорил Андрей. Он был отчаянный озорник, но тут стоял, растерянно озираясь. — Пойдем к кмету — он поколотит, не пойдем — мама взбучку задаст.
Только через полчаса Калин осмелился заглянуть в хату. Мать стояла у окошка в оцепенении. Глаза у нее были заплаканы. Она посмотрела на него, но ни о чем не спросила, словно забыла о том, что куда-то посылала детей. Ему нередко приходилось видеть ее такой измученной, и каждый раз он думал, что на фронте, наверно, все-таки не так тяжело, как дома.
Остальные дети тоже вернулись в комнату.
При виде младших — Андрея и Зорки — мать вскочила, вся дрожа, готовая опять закричать. Но только схватила их за руки и яростно поволокла из дома. При этом она так сильно сжала им пальцы, что у ребят выступили слезы на глазах.
Андрейчо подумал, что она тащит их к кмету, но они очутились перед дверью реквизированной пекарни, где пекли хлеб только для расположенного в бараках за околицей лазарета.
Распахнув настежь дверь, мать втолкнула детей в пекарню.
— Забирай их! — крикнула она пекарю. — Дарю тебе! Отец государство защищает, а они тут с голоду дохнут! Дома еще двое. Вы люди? Болгары? Неужели для детей куска хлеба не найдете?
Старый пекарь был ошеломлен. Он не узнавал в этой обезумевшей женщине молчаливую, кроткую жену учителя Стаменова.
— Христина, я… Запрещено это. Ну да ладно, вот возьми.
— А завтра, завтра что? — не умолкала она. — Каждый день так? У кого есть, тот прячет! Кто ближе к власти, те сыты! Только для наших детей нету…
— Эх, Христина, у- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (145) »