Артём Артёмов (Artem2s) - Карнавал

почти не глядя схватила сына за руку. — Если бы ты знал, как я устала от всего этого гама. Идем домой, испеку тебе свежих креббелей, тут мы уже все посмотрели.

Мальчик покорно следовал за Хельгой, как до этого она шла за ним. Однако возле невидимой черты, отделявшей территорию балагана от придорожной грязи и скудной травки, его рука вновь выскользнула. Женщина возмущенно обернулась, собираясь отчитать непослушного сына, но слова застыли в горле. Они замерли друг против друга — Хельга за пределами балагана и ее сын в шаге от невидимой черты. И чем дольше она смотрела на невысокую фигуру в маске, тем большим ужасом наполнялась ее душа. Маска, парик, курточка и штанишки, все это было до боли знакомым, но чуть-чуть не таким. Чуть иной изгиб громоздкого уродливого носа, чуть короче и теснее рукава, чуть более взлохмаченные льняные кудри парика… И отвратительные грязно-красные остроносые туфли с загнутыми носками вместо стоптанных башмаков с латунными пряжками.

— Кто ты такой? Где Клаус?! — вскрикнула женщина.

Невысокая фигура перед ней вдруг запрокинула уродливую маску к небу и разразилась визгливым хохотом. Хельга кинулась к незнакомому мальчишке и попыталась сорвать маску и парик, но отчего-то ей не удавалось это сделать, зато теперь она разглядела уродливый горб на спине ряженого. Карл! Отвратительный карлик решил сыграть с ней злую шутку! Женщина оттолкнула его и оглянулась на карнавальную мешанину масок — ее сын остался где-то там. Она сломя голову бросилась в толпу, совсем позабыв о карлике, поэтому не могла видеть, как дернулись губы маски, растягиваясь в улыбке.

— Клаус! Кла-аус!! — кричала Хельга, проталкиваясь сквозь толпу.

Вокруг, наверное, было шумно, но она толком ничего не слышала за гулкими ударами сердца в висках. Он где-то тут, испуганный, потерявшийся… Надо просто кричать, и он придет на ее голос, он всегда был послушным мальчиком.

— Клаус! — от круговорота разноцветных масок и костюмов кружилась голова, Хельга то и дело налетала на кого-то, отшатывалась, кто-то налетал на нее, толкал, ее несло вместе с круговоротами толпы, уродливые раскрашенные лики кружились в дурманящем хороводе, визгливый хохот заглушал ее собственные крики. Ее толкнули в спину, и она едва не упала, запнувшись о что-то невидимое под ногами. Пробежала несколько шагов и врезалась в высокую соломенную фигуру. Та пошатнулась и больно хлестнула ее колючей, как веник, рукой по лицу. Женщина в ярости попыталась оттолкнуть ряженого прочь, но руки неожиданно легко утонули в соломе, погрузились в шуршащее царапающее переплетение сухой травы. Она потеряла равновесие и окунулась лицом в затхлый запах лежалого сена, пыли и крысиных испражнений, руки прошли сквозь рыхлую соломенную фигуру, и Хельга почувствовала, как кисти вынырнули с другой стороны чучела. Ужас захлестнул ее с головой, она отшатнулась назад, а нелепая соломенная фигура издевательски захохотала, ломано вскидывая руки и ноги, и двинулась дальше среди веселящихся ряженых, разглаживая прореху на груди и спине, словно случайно сбитый в толчее камзол. Грязный мешок, служивший чучелу головой, перекосило. Казалось, удаляющаяся фигура не спускает с до смерти напуганной женщины внимательного взгляда нарисованных углем глаз. Кто-то вновь толкнул ее, она кинулась бежать сквозь толпу, уже толком не понимая, кого или что она ищет — сына, выход или того странного шута в черно-красном камзоле. Почему-то ей казалось, что он сможет объяснить ей, что тут происходит.

Новый круговорот толпы вынес ее к клетке со слепыми «рыцарями», и она остановилась, ошеломленная зрелищем. Одетые в ржавые гнутые латы мужчины в клетке и в самом деле были слепы, но в руках держали вовсе не набитые паклей дубины. Ржавые и гнутые, под стать доспехам, фламберги, моргенштерны, клевцы и шестоперы мелькали в толчее. На ее глазах шипастый шар моргенштерна опустился на помятый дырявый хунсгугель одного из «рыцарей», мужчина рухнул на колени, замотал головой, из дырок в конусовидном забрале щедро полетели капли крови. Толпа вокруг выла от хохота. Другой «рыцарь» уже лежал в углу клети, голова его почти откатилась в сторону, в мерзко блестящей кровавой луже возле шеи бултыхалась, взбрыкивая ногами, свинья, за которой должны были гоняться вооруженные слепцы. Свинья разбрызгивала кровавую грязь и тоже визгливо хохотала.

Хельга кинулась в толпу, зажимая ладонью рвущийся с губ истошный --">