Марго Лурия - Батон

напрямую, не хочет ли она поехать ко мне. Она ответила да. И я, простившись с ней, немедленно удалился, позабыв про друзей, которые уже сами, наверное, давно разъехались по дамам.

Не стал заказывать такси, решил пройтись. Дождь еле-еле моросил. Я шёл, держа руки в карманах и опустив голову, полностью погруженный в свои мысли. Эта девушка напомнила мне мою все ещё жену. Такая же красивая и такая же не моя. Я бы даже сказал, что она напомнила мне не столько мою жену, сколько меня, неудачника не способного увидеть нечто хорошее, почувствовать это, прикоснуться и испить до дна. Я, почему- то, всегда начинаю со дна. Я бы мог поехать с ней, но не видел в этом уже никакого смысла. Я бы переспал с ней, возможно, начал бы встречаться, да что там говорить, я и жениться на ней мог бы, но при этом она никогда бы не стала моей.

Это меня убивало. Я хотел бы, чтобы кто-то мне принадлежал, но больше всего, честно говоря, я бы хотел сам кому-то принадлежать. Быть нужным как кислород. Знаю, логичный вопрос: хочешь — сделай, в чем проблема? А проблема в том, что после ухода жены я понял, я даже не знаю, что и как делать, о чём, а главное, с кем, говорить. Поэтому все, на что я напарываюсь это такие вот хорошенькие куколки, неспособные в должной степени выразить эмоции, страсть, чувства, и не способные вызвать их у тебя. Я не зол на них. Возможно, они и способны на все это, просто не со мной.

Дождь стал немного усиливаться, и я прибавил шагу. У светофора я приостановился, пока горел красный, рядом со мной так же остановилась молодая девушка. Я не видел её лица, на ней было светло-коричневое пальто, а в руках чёрный зонтик. Она стояла и тихо напевала какую-то мелодию. Когда загорелся зелёный, она перешла дорогу и скрылась в тёмном переулке. А я, не сходя с места, смотрел ей в след. Когда же смотреть было больше не за кем, я, будто очнувшись ото сна, побрёл куда-то в сторону, даже не переходя дорогу. Кажется, я скучаю по ней. Возможно, даже не по ней, а по браку, какой-никакой семье, определённости, стабильности. Теперь ничего этого больше нет, я снова один. Даже зарабатывать больше нет смысла, все равно нет рядом человека, который будет все это тратить на всякую хрень, которая тебе даром не нужна.

По пути домой я зашёл в магазин за хлебом. Было поздно, в магазине никого не было, кроме скучающей кассирши, которая смотрела что-то в своём телефоне. Я быстро нашёл прилавок с хлебом и стал искать глазами простую буханку в целлофане. Рядом лежали нарезные батоны, хлеб с отрубями, с семечками, булочки с джемом, творогом и даже с курицей, всякие коржи, слойки и кексы, но ни следа обычного белого хлеба. Чёрного, кстати, тоже нет, есть цельнозерновой, что бы это не значило, а просто чёрного нет. Немного нахмурившись, я подошёл к кассирше, с видом полного недоумения так, что даже она, не смотревшая на меня ранее, тут же откинула телефон и уставилась на меня.

— Где хлеб? — спросил я её в лоб.

— Простите? — она явно не имела желания разбираться в моих проблемах. — Там стенд с хлебными изделиями, — и указала на стеллаж, у которого я только что был.

— Мне не нужны хлебные изделия, — я начал повышать тон. — Мне нужен просто хлеб, обычный хлеб в прозрачном пакетике, а не вся эта мишура для фитнеса, где самое искреннее и чистое это пакетик. Хотя и в нем нет никакого смысла, потому что внутри одна хрень!

Молодая девушка смотрела на меня с неподдельным испугом, на её глазах уже начали появляться слезы. Я понял, что она мне ничем не поможет, махнул рукой и побрёл домой.

Я зашёл ещё в четыре магазина, и там тоже не было ни следа обычного хлеба. Где-то говорили: «мы такое не продаём». Да уж, тоже мне достижение! Где-то он просто закончился. Я был расстроен. Уже очень давно я не был так опечален новостью о какой-то мелочи. Я поймал себя на мысли, что веду себя глупо, но почему-то от анализа ситуации и признание её бестолковой чувство грусти не ушло, а даже наоборот усилилось.

Посильнее натянув капюшон на нахмурившийся лоб, я побрёл медленным шагом в сторону дома. Разочарованный этим миром и своей в нём жизнью, я уже не видел свою роль во всем этом. О чём говорить, если я даже обычный хлеб найти не могу, не говоря уже о том, что я потерял жену, которую и вовсе никогда не имел.

Я уже готов был прыгнуть под машину от навалившегося груза жалости к себе, как вдруг увидел прилавок с хлебом. И там были не только хлебные, мать его, изделия, но и простой хлеб, обычный батон в целлофане. Я смотрел на --">