Валерий Пылаев - Апраксин двор (СИ)

Соломон Рувимович лишних вопросов задавать не любит. Обстряпает все в лучшем виде. А если пожелаешь, Владимир — то и в дело твои капиталы определит, а вернет с прибылью… Человек надежный, проверенный.

У меня было не так уж много оснований доверять даже самым надежным и проверенным людям, но причин держать у себя дома целую кипу наличности оказалось еще меньше. Желающих вогнать мне финку в поясницу наверняка и так имелось в избытке — и я уж точно не собиралась пополнять их число любителями шальной наживы.

— Что ж, видимо, придется нанести визит уважаемому Соломону Рувимовичу, — вздохнул я.

— Заодно будет и повод познакомиться получше. С такими… скажем так, талантами, Владимир, ты в Петербурге не потеряешься. — Кудеяров застегнул сумку и протянул мне. — Самое время обзавестись нужными связями. Составишь Федору компанию?

Конечно, я не слишком-то верил в добродушие или тем более кристальную честность купца первой гильдии. Его брат, пожалуй, и правда мог замолвить за меня словечко, да и вообще казался слишком уж простым и прямолинейным для интриги или обмана, но сам Кудеяров определенно преследовал свои цели — даже если и успел взаправду проникнуться ко мне чем-то вроде дружеских чувств или хотя бы какого-никакого уважения.

И я уже давно догадывался, в чем дело: сильный Владеющий — неплохой союзник для войны с любым противником, но пригодится не только метко стрелять и орудовать крепкими кулаками или финкой. Теперь, когда Прошка стал достоянием истории, передо мной открывались весьма занятные перспективы. Молодость, положение потомственного дворянина, хоть и без титула, какое-никакое образование, характер и незаурядной Талант уже имелись — а капитал мог проложить мне короткую дорогу в самый высший свет столичного общества.

А заодно проложить ее и тем, кто так или иначе поучаствует в судьбе юного, амбициозного, но, фактически, нищего Владимира Волкова прежде, чем он получит… да что угодно — чин, орден, положение при дворе, выгодную партию для брака. Или, если особенно повезет — бонус посолиднее. Из тех неосязаемых благ, которые крайне редко покидают касту аристократов и достаются кому-то извне.

Даже если у этого самого кого-то денег больше, чем у некоторых родовитых князей.

В суетливом и прагматичном двадцать первом столетии это назовут «инвестициями». И мне уж точно не стоило возражать против бодрящего пинка вверх по социальной лестнице. В конце концов, я никогда не был ярым адептом ни аскетизма, ни уж тем более нищеты — хоть и прекрасно уживался обоими. Достаток и сопутствующие ему возможности никогда не бывают лишними.

Смущала только цена. Которую, как известно, рано или поздно приходится платить — за все.

— Почему бы и нет? — Я подхватил сумку с наличными. — Нужные связи мне пригодятся.

— Вот и славно, — кивнул Кудеяров. — А я, пожалуй, наведаюсь в гости к его благородию участковому приставу. Вряд ли кому-то в полиции так уж хочется расследовать несчастье, что случилось с бедным Прохором Михайловичем — но уж точно не помешает… убедиться лично.

Что в переводе с эзопова языка на русский, судя по всему, означает «дать взятку».

— Что ж, в таком случае — доброго дня. — Я пожал протянутую руку и развернулся к двери. — Вы дорогу-то знаете, Федор Ильич?

— Знаю… И хватит уже меня по имени-отчеству величать! А то заладил — Федор Ильич, Федор Ильич… Не привык я к такому. — Старший Кудеяров недовольно нахмурился. — Мы люди простые, из Сибири, к этому вашу политесу не приученные.

— По имени-отчеству, значит, не положено? — усмехнулся я. — А как тогда?

— Да хоть груздем назови, только в корзинку не суй… Не знаю, Володька. — Кудеяров чуть подвинул меня плечом и первым принялся спускаться по лестнице. — Давай дедом Федором буду — ты мне по возрасту как раз во внуки и сгодишься.

— А свои-то внуки есть? — зачем-то спросил я. — Родные?

— Нету. Ни детей, ни внуков — да и где их взять? — Кудея… то есть, дед Федор развел здоровенными ручищами. — С медведицей в лесу любовь крутить, что ли?

— Так то в тайге, — рассмеялся я. — А то здесь. Тебя бы приодеть, дед Федор — первый жених на весь Петербург будешь. Ты у нас господин при деньгах теперь, да еще и сам по себе видный… издалека видный даже.

— Ты, Володька, больно говорливый --">