Святослав Владимирович Логинов - Охотники на драконов

меньших сил, но даже небольшое войско непреклонно двигалось, и скоро должно было достичь цели.

В такую минуту неплохо было бы протрубить вызов, но, во-первых, у Сеуна не было сигнального рога — охотнику на драконов такое излишество ни к чему — а во-вторых, вряд ли кто сможет трубить в рог, когда у него сломаны рёбра. Но трубить и не пришлось, Сеуна заметили, войско остановилось. Навстречу охотнику из неприятельских рядов выехали двое. Впереди на дорогом иноходце скакал герцог Орнуэл Мальтон. Сзади оруженосец вёз копьё с пёстрым флажком. Как и у Сеуна это было копьё, предназначенное для охоты на драконов, а не на человека. Три драгоценнейших рубина сияли на герцогской короне.

— Что я вижу? — рык Мальтона прорезал тишину. — Сиволапый герцог решился выползти на поединок. Как твои рёбра, не болят? Я слышал, ты шмякнулся со своего ощипанного пегаса и повредил бок.

«Откуда он знает, что у меня сломаны рёбра? — подумал Сеун. — Не иначе, дело не обошлось без пронырливого Коста Менихса. Мало ему в прошлый раз попало. Но не копьё же о прохвоста марать».

— Пусть тебя не волнуют мои рёбра. Думай о своих, — произнес Сеун, поднимая копьё.

— Не торопись, на тот свет успеешь. Вызов прислан королём, значит, всё должно быть по правилам.

Мальтон взял копьё и приказал оруженосцу:

— Скажи солдатам, чтобы отошли на пятьсот шагов и не смели приближаться, пока бой не будет закончен.

Оруженосец ускакал, уводя в поводу второго коня. Строй дрогнул, солдаты отходили, отсчитывая полтысячи шагов.

— Вот я какой честный, — сказал Мальтон. — Самому противно. А теперь начинаем поединок. Он будет долгим, потом я объясню почему. Сперва — лёгкое касание копий в четверть силы, чтобы обозначить начало боя.

Копьё в руках Мальтона казалось соломиной. Будь Сеун вполне здоров, он бы показал Мальтону, как следует фехтовать охотничьим копьём, но первое же резкое движение вызвало запредельный приступ боли. Но и того, что Сеун сумел сделать, достало, чтобы все три рубина вылетели из герцогского венца и упали на землю.

— Вот и всё, — произнёс Сеун. — Ты проиграл, Мальтон. Теперь все будут знать, что ты лгун и тварь ничтожная.

— Красиво говоришь, — протянул Мальтон. — Но кто тебе сказал, будто я побеждён? Как падали рубины никто не видел, а через пару минут я тебя убью, а потом подниму упавшие камни. Мне не впервой. Думаешь, я напрасно приказал армии отступить? Это для того, чтобы никто не пялил глаза на то, что здесь происходит. До чего же просто побеждать дураков. Наш поединок продолжается. Не ожидал?

— Чего ещё ожидать от такого ничтожества, как ты? Рубины упали, в карман их не спрячешь.

— Не беспокойся. Думаешь в моём отряде одни солдаты? Я предусмотрел всё. В поход я захватил опытного ювелира. Он сумеет закрепить рубины безо всякого волшебства. А заодно определить, что за камушек торчит у тебя во лбу. Я что-то не могу его опознать.

После этого признания Сеун, внутренне сжавшись, ударил безо всякой подготовки. Таким ударом он привык пробивать прочнейшую броню хромовых драконов. Но на этот раз замах пропал зря, Мальтон, коротко хохотнув, уклонился от копья.

— Ты гляди, какой живчик! А медикусы утверждают, что ты должен без памяти от боли валяться. Хотя мужик, даже если его обозвать герцогом, на то и мужик, чтобы молча боль терпеть. Ты попытался ударить и не попал. Теперь моя очередь. Бить буду в полсилы, а ты постарайся не подохнуть прежде времени. Видишь ли, кроме ювелира я привёл с собой поэта. Асперон Дальян — не слыхал? Знаменитая шельма. Он со вчерашнего дня строчит поэму, повествующую о том, как я буду тебя убивать.

— Ты сначала убей, а потом поэму читай.

Поединщики по кругу обходили друг друга, выбирая удобное мгновение для атаки. Чем-то бой напоминал схватку с хромовым драконом. Дракон быстрее охотника и разряд с его морды всегда слетает неожиданно, но его можно обмануть, и тогда один выпад приводит к нужному результату.

Наверное, и Мальтон выходил когда-то против хромового дракона, потому что не торопился нападать.

— Поэма прелестная! — тянул он, покачивая копьём. — Там есть злодей по имени герцог Сеун. Видишь, я признаю твой фальшивый титул, чтобы даже в стихах не позориться о мужика. Этот Сеун явился в преисподнюю, и повелитель зла даровал ему чудовищную силу и чёрный камень могущества. Тот самый камень, что торчит у тебя во лбу. Мне для тебя ничего не жалко. Да прекрати ты тыркать копьём, --">