Алим Тыналин - Фарцовщик: деньги не пахнут. Том 1

Про «Levi’s». Которые стоят двести рублей. И про болгарские, марки «Рила». Они стоят намного дешевле.

Что за джинсы? Откуда? Почему стоят двести? И почему он зовет меня Витей?

Мы забежали в подворотню. Людей поменьше. Два дома стоят рядом. Узкий глухой проулок.

Паша оттащил меня подальше. Усадил за кучу стройматериалов. Кирпич и цемент, вроде бы. Стояли сложенные у стены дома. С Тверской, то есть, тьфу, с Горького, не видно.

— Ну, ты как, старик? — спросил он. — Очухался? Теперь можно. Передохнуть. У тебя что, память отшибло? Забыл?

Я потряс головой. Двойственное ощущение. Я ведь Роман Рябинин. Но еще и Витя Орлов. Предприниматель на пороге полувекового юбилея. И студент восемнадцати лет. Как так?

А вот так. Это же реинкарнация. Переселение душ. Что тут непонятного?

Там я погиб. В две тысячи двадцать третьем. А тут появился. В теле некоего паренька. Тогда все становится на свои места.

— Слышь, Паша, какой сегодня год? — прохрипел я. — И чего мы от ментов драпали?

Паша смотрел с сочувствием. Как на дебила.

— Эка тебя прижало, старик. Год семьдесят второй. Город Москва. Мы с тобой бомбилы. Утюжим помаленьку. Наша зона около «Холодильника». Там нас чуть менты не повязали. Вот сука этот Колхоз. Не мог маякнуть вовремя. Я теперь весь товар слил.

Так, теперь я начал понимать. Память возвращалась. Как будто выплыл из мутного болота.

Мы фарцовщики. Студенты. Работаем возле гостиницы «Интурист».

Вернее, даже на другой стороне. Возле кафе «Московское». Потому что возле гостиницы не то.

Слишком много народу. Суматоха, кипеш. Автобусы снуют туда-сюда. Прибывшие, выбывшие. А возле кафе поспокойнее. И люди там добрее.

Так, а Колхоз — наш связник. Куратор. Полулегальная личность. Связан и с уголовниками. И с органами.

О, точно. Вспомнил. Его зовут Боря Почкин.

А Колхоз — потому что внешность такая. Специфическая. Будто вчера из провинции прибыл. Кстати, хорошая маскировка.

Он должен был предупредить. О рейде. У него ведь все всегда на мази. Есть прикормленные сотрудники.

Но почему-то промолчал. Интересно. И вот мы остались без товара. И нас чуть не повязали.

— И что теперь? — спросил я. — Какие планы?

Голова постепенно утихла. Мне бы еще воды выпить. Горло пересохло.

— А что? — удрученно спросил Паша. — Ничего не поделаешь. Спишу. Как расходы.

Нет, разве так можно? Да я скорее руку отдам. Чем товар.

— Так, а у меня что было? — я принялся усиленно вспоминать. — Тоже джинсы. Одни остались. Две я успел продать. И еще шузы. Вот шиздец.

Да, так и есть. Я ощупал карманы. В одном студенческий билет и проездной. В другом пачка денег.

Не такая уж толстая. Но все же. Я примерно помнил, сколько. Триста двадцать пять рублей. И семьдесят три копейки. Долларов нет. Хранятся в другом месте.

Эге, а здесь можно вертеть дела. Это ведь Советский Союз. Можно много чего закрутить.

Правда, лишь бы под каток не попасть. Милиции и КГБ. ОБХСС. Ну, на то и волки. Чтобы овцы не дремали.

— Подожди, у меня же еще сигареты были, — я вспомнил, что в рюкзаке были «Мальборо». Четыре штуки. И чуть не взвыл. Это ж золотая жила. — Не, так не пойдет. Надо вернуть.

Паша снова уставился на меня.

— Смотрю, ты сильно ударился. Не понял, что ли? Там везде менты сейчас. Рейд. Наша «фирма» уже ушла. Хочешь, чтобы тебя повязали?

Я постарался вспомнить. Хоть и чувствовал себя не очень. Но товар важнее.

— Мы куда «фирму» дели? Подскажи.

«Фирма» на сленге — это товар. То, что предназначено к обмену.

Мы его успели обменять у иностранцев. У алеров и бундесов. То есть, итальянцев и немцев. На икру и командирские часы.

А во время набега ментов куда-то спрятали. Чтобы не поймали с поличным. Вот только куда? Хоть убей, не помню.

Паша продолжал хлопать глазами.

— В канаву. Конечно же. Как обычно. А куда еще? Только их забрали уже. Наверняка.

Я поднялся. Чуточку качнулся. Но тут же выровнялся.

— Пойду за фарцой. Заберу. Там гринов нет? Зелени, то есть?

Паша изумленно ответил:

— Нет, откуда. Мы с долларами не ходим. Это же валюта. Уголовка. Не дай бог, поймают. А как ты заберешь товар? Там же менты везде.

Я самоуверенно выпятил подбородок. Расправил плечи. Постарался унять шум в голове.

— Как-нибудь да заберу. Не боись. Что-нибудь придумаю.

И пошел из переулка. Обратно. Паша поплелся следом. Озадаченно бормотал:

— Что это с тобой стряслось, а? Ты же раньше, как заяц был. --">