Алиса Ханцис - А любви не меняли

Акцент у нее был очень сильным, но угадать его по одному слову не смог бы даже я. Лицо было скуластым и плоским, как блюдце, с очень тонкими чертами, так что казалось, будто между ними остается слишком много свободного места. Маленький рот, длинные щелки глаз. Короткая стрижка делала непропорционально большим высокий загорелый лоб с нарисованными ниточками бровей. Лет ей могло быть сколько угодно в диапазоне от двадцати до сорока.

– Что это за порода?

– Помесь овчарки и хаски.

– Должно быть, серьезная собака. Много с ней хлопот?

– Нет, он совсем даже легкий собака. Легкий в работе. Быстро обучается и любит быть занят.

Несмотря на обилие ошибок в грамматике и произношении, говорила она бегло. Акцент я всё никак не мог опознать. Азиатские страны я сразу отмел: родной язык ее был явно европейским. Разговаривая со мной, девушка то и дело бросала быстрые взгляды на собаку. Потом сказала: «Простите», – и посвистела, смешно вытянув губы.

– Он очень любопытный, хочет со всеми дружить. А люди пугаются.

Пес подбежал и послушно уселся рядом с хозяйкой. Та воскликнула: «Молодец!» – и крепко потрепала его по холке.

Тут-то я и увидел ее руку.

Наша память любит пошутить: подсовывает сны вместо реальности, до неузнаваемости искажает детали; и всё-таки я помнил эту маленькую кисть, с тонким запястьем и ямочкой на нем – там, где сходятся пястные кости. Она становилась видна, если пальцы двигались или сжимались в кулак. Я помнил даже форму ногтей, прямоугольных и чуть выпуклых. И подстрижены они были так же коротко.

Но ведь такого не бывает. Это совсем другой человек.

– Я в этом парке всех знаю, а вас никогда не видел. Вы недавно переехали?

Она объяснила, что живет в соседнем районе, чуть дальше вниз по течению ручья. Этих последних слов про ручей она, разумеется, не произносила, но если бы я сам описывал направление, я бы сказал именно так. Вам придется привыкнуть к моей манере повествования – или к манерам, если мне так захочется, потому что за пределами точной цитаты персонаж любого текста – даже газетной статьи – подчиняется воле автора. Я могу написать, к примеру, «он сел в машину», а могу ведь и по-другому: «он запрыгнул в свою видавшую виды тойоту», или «залез в тачку», или «нырнул в темное, пахнущее кожей нутро». Такая власть – как, впрочем, и любая – таит в себе соблазн ею злоупотребить, но я этого делать не собираюсь. Да, так вот: там, ниже по течению, тоже был парк, и в нем моя новая знакомая выгуливала своих подопечных прежде. Но этот кобель был особенным, вот и приходилось забираться всё дальше и дальше от дома, нагружать его долгими прогулками и изнуряющей дрессировкой. Такая уж работа у собачьего инструктора.

– У вас замечательная работа, – сказал я серьезно. – Наверное, очень благодарная.

Много позже, в одном из наших разговоров, она заметила, что по-русски выражение «благодарная работа» звучит кривовато и употребляют его редко. А вот «неблагодарная работа» – сплошь и рядом. Почему в английском чаще используют вариант с позитивным значением, а в русском – с негативным? Наверное, потому что мы скорее пессимисты, предположила она. Меня тогда улыбнуло это «мы»: русской крови в ней не было ни капли.

– Ну, я вас отпущу, вам далеко идти обратно. А я живу тут буквально за углом. Может, как-нибудь еще встретимся. Кстати, я Морис. Американцы любят произносить на французский манер – Мори́с.

– Как Равель? – спросила она и, спохватившись, прижала руку к груди: – Я Дара.

– Вы знакомы с Равелем, Дара?

– Немножко.

Я сказал, что играю на виолончели и что иногда мы устраиваем камерные концерты на моей веранде. Её интерес показался мне искренним, и я подумал грешным делом, что мы и правда сможем увидеться еще. Интрига так себе, верно? Вы ведь уже знаете, что мы встретились. Но мне важно описать то, что я тогда чувствовал – без этого картина будет неполной.

А чувствовал я себя полным дураком.

2

Дом мы с Соней купили три года назад. Ей было двадцать семь, по съемным комнатам она мыкалась с самого окончания школы, и родители периодически начинали проедать ей плешь, искренне не понимая, как такая красивая девушка может жить одна и не думать о будущем. Родителей Соня любила – точнее сказать, находилась в сложной и мучительной эмоциональной зависимости от них. Я подвернулся очень удачно, поскольку мне тоже надоело переезжать и каждый раз --">