Дмитрий Анатолиевич Емельянов (D.Dominus) - Братство Астарты

сквозь густой кустарник, на поляну вылетел десяток варваров во главе с рэксом.

Вид щуплого Иоанна, попирающего ногами мертвую громадину, заставил их осадить лошадей и замереть с открытыми ртами. Как бы ни были они разочарованы потерей добычи, но не признать удали цезаря не могли. Уложить такого зверя в одиночку!

Рэкс Элисун соскочил с седла и подошел к туше. Опытному охотнику хватило беглого осмотра и, обернувшись, он крикнул своим:

— Одним ударом!

Восторженно-одобрительный гул прокатился над поляной — венды умели ценить мастерство и храбрость.

Иоанн, чувствуя неловкость положения, не знал, что делать. Попытаться на ломаном варварском диалекте объяснить им, что это совсем не его заслуга? Но разве их переорешь? Он поднял взгляд и увидел выходящего из леса Велия. На миг их глаза встретились, и комит, с ходу прочитав ситуацию, лишь отрицательно помотал головой — мол, не надо, не говорите ничего.

Варваров на поляне прибавилось, и все они теперь толпились вокруг убитого кабана, гомонили и восхищенно цокали языками, поглядывая на цезаря, а он не знал, куда деть глаза от стыда. Верхом абсурда стал момент, когда Элисун забрался к нему наверх и, тряся его, как грушу, прокричал:

— Слава цезарю! Слава великому воину!

Венды снизу радостно подхватили приветствие, и под общий гвалт Элисун смял в объятиях худую фигуру Иоанна.

— Ты великий воин и наш гость! Сейчас поедем в городище, зажарим этого славного кабана и отпразднуем великую победу!

Варварский вождь оглушительно треснул кулаком себя в грудь.

— Рэкс Элисун приглашает цезаря Иоанна на пир!

Чувствуя, как трещат кости в дружеских объятиях этого медведя, цезарь в отчаянии прикрыл глаза — за что ты караешь меня, господи?! Его жалобный взгляд безмолвно уперся в спокойное лицо главного охранника и получил от него такой же молчаливый ответ.

Придется соглашаться, другого выхода нет! В данной ситуации отказ уж точно будет воспринят как оскорбление.

Глава 2

Длинное бревенчатое сооружение под соломенной крышей, что варвары называют большим домом, было забито народом. Лавки ломились от плотно усаженных именитых гостей, но за широким Т-образным столом все равно не вмещались все приглашенные, и народ попроще сидел на полу до самого выхода.

Среди общего гвалта и звука рьяно работающих челюстей изредка поднималась фигура одного из вождей и без особой фантазии изрекала: «Да будет славен и вечен союз вендов и империи!» Звучал дружный вопль одобрения, и медовая брага вновь наполняла деревянные плошки.

Иоанн уже смирился с положением и, наверное, смог бы найти хоть познавательный интерес во всем этом бедламе, если бы его не мучило чувство голода. Кроме кабанины на столе ничего больше не было, даже хлеба, а те обгорелые по краям и сырые внутри куски мяса, что лежали на блюде прямо перед ним, есть было совершенно невозможно. К урчащему животу добавлялась та напряженно-нервозная обстановка, что создавали беспокойно ерзавший рядом Прокопий и Лу́ка Велий, застывший с маской ледяного спокойствия на лице. Все это не способствовало ни познавательному интересу, ни хорошему расположению духа. Причиной недовольных мин на лицах его ближайших советников был недавний горячий спор между ними. В спешке решали вопрос, в каком составе ехать к варварам. Ехать втроем или брать с собой охрану? А если брать, то сколько? Патрикий требовал брать, Лу́ка стоял на своем — нет! Со стороны Прокопия дело дошло до крика и обвинений в измене.

Иоанн улыбнулся, припоминая, как удивленно вытянулись лица обоих, когда он, подбросив монету, прихлопнул ее на ладони. Он ничего не загадывал, но, решив довериться мнению комита, просто пощадил самолюбие Прокопия. Одно дело судьба, и совсем другое — если твой ученик игнорирует «самое правильное и разумное мнение».

Прокопий Авл Граций, патрикий в десятом поколении, чувствовал себя на варварском пиру, как на сковороде в преисподней Ариана. Вокруг красные урчащие рожи, грызущие полусырое мясо… В этот момент он думал лишь о том, что только идиот согласился бы поехать в подобный вертеп без охраны. Эта мысль крутилась и крутилась в его голове, и всякий раз, повторяя про себя: «Идиот!», он кидал злобные взгляды в сторону Велия. Тот же, замечая косые взгляды патрикия, лишь качал головой.

Ведь умнейший же человек и школа жизни у него за плечами немалая, а таких простых вещей не понимает! Венды — они --">