Сергей Хабаров - Зерг по имени Маша (СИ)

предпочитала активную оборону вместо пассивного нагромождения споровиков и плёточников, она предпочитала реагировать ударом на удар. Как только корейцы высадили танки, стрекозы Маши стали их выдёргивать прямо под обстрел хозяев стай. Разгромив пол базы Маши, они всем своим войском вступили на слизь зергов, которая не закрывала туман войны. Две минуты она тасовала их войска взад и вперёд, не давая толком атаковать. Пальцы болели, а глаза слезились от напряжения.

– Маша, тридцать секунд.

Оставшиеся в живых улья стали с бешенной скоростью штамповать зерглингов.

План был прост: вместо Толика в атаку вместе с Ваней через червей нидуса пойдёт она, а Толик на этот раз займётся обороной. Её база была полностью раздолбана, но оставшаяся пехота рванула на базу к противнику. Всё это время счётчик Маши намеренно был в районе плинтуса и в последний момент взлетел вверх: они имитировали ускоренное развитие протоссов и терранов в ущерб зергам. На деле же Маша просто экономила ресурсы и даже наоборот, получала их от остальных членов команды. Зерглинги штамповались очень быстро, надо было, чтобы корейцы не увидели пять стоящих вместе ульев между базами терранов и протоссов. Собственно, эти пять ульев – всё, что осталось от её базы.

– Всё, давай.

Зерглинги заполонили всю базу корейской команды, вот их не было, а вот – плюнуть некуда. Они дохли толпами, но это от них и требовалось - отводить удар на себя. Мощный протосский флот Вани разносил базу корейцев, тогда как Толик схлестнулся один на один с Вук Гионом у них на базе и победил. У корейцев ещё оставалась база и войска, но теперь исход соревнования был предрешён – они понесли слишком большой ущерб.

– Это немыслимо! Они это сделали! Русская команда победила!!! – надрывался ведущий.

– Да-а-а! – не сдержав эмоций, выкрикнула Маша и побежала обниматься теперь уже со своим будущим женихом.

Иван вышел из-за стола, подхватил её на руки и завертел в объятьях. Теперь у них всё будет хорошо. Победа в соревнованиях – это солидная денежная премия. Хватит на то, чтобы отправить Толика учиться в столицу в приличный институт. Ну и им с Ваней кое-что останется, наконец-то они переедут из ненавистного им общежития, где по ночам они чувствовали себя участниками групповых оргий, так как занимались любовью под стоны соседей за стеной. Да, конечно, на что-то приличное им премии не хватит, но личная квартира даже в их Мухосранске – это личная квартира, пусть и однушка.

Потом послышался звук ударов чего-то пластикового о что-то ломкое. Это Вук Гион клавиатурой разносил монитор. Затем запрыгнул на стол и стал пинать мониторы соседей, при этом грязно ругаясь по-корейски. Вук, сын богатой корейской семьи, всегда получал то, что хотел, и не умел достойно себя вести во время проигрыша, но благодаря влиянию его семьи он мог себе позволить очень многое. Вот и сейчас из-за проигрыша у него началась истерика, на официальном мероприятии при толпе народу он громил дорогостоящую электронику, а секьюрити чемпионата куда-то потерялись, хотя должны были появиться сразу. Потом он заплаканным лицом посмотрел на команду из России, гости из далёкой заснеженной страны были шокированы таким поведением.

– Кимсете, тан чиде… – говорил Вук что-то по-корейски, потом спрыгнул со стола и побежал к выходу. Его никто не задерживал, а толпа расступалась перед ним.

– Что он сказал? – спросила Маша, так как корейского совсем не знала.

Ваня пожал плечами.

– Угрожал, и что-то про белых собак, – ответил не по годам серьёзный Толик.

– Как так можно себя вести? Это же всего лишь игра, а Вук из обеспеченной семьи. Для него это вообще должно быть чем-то несущественным.

– Восток – дело тонкое, –ответил многоопытный Ваня. – Темпераментные люди.

– Поехали отсюда домой, что-то мне здесь перестаёт нравиться.

– Он тебя напугал? – Иван.

– А тебя нет? Псих какой-то.

– Мы не можем, – сказал Толик – Завтра мы должны дать интервью репортёрам как победители чемпионата. Наш пресс-секретарь купит нам билеты на послезавтра.

– Блин, домой хочу, сыта я уже этими корейцами, – прохныкала Маша.

– А что, обмывать не будем? – удивился Иван.

– Дома обмоем, при

--">