Владимир Федорович Кравченко - Книга реки. В одиночку под парусом

вдруг приветливо улыбнулся. Зовут Никита. Живет на острове один, сторожит стройматериалы. Община верующих под водительством приходского священника занята восстановлением здесь старинной обители. Прежде на острове стоял Новосоловецкий монастырь, основанный в 1701 году по указу Петра I. Небольшая кучка кирпичной крошки — вот все, что осталось от взорванного в 30-е годы монастыря.

Никита провел нас по острову, показал недавно найденный колодец трехсотлетней давности с древним деревянным срубом. Когда они отрыли колодец и расчистили его, буквально на следующее утро он заполнился чистой и вкусной водой. Сохранился ледник, сложенный из громадных неподъемных валунов. Недавно с помощью туристов (в этом месте своего рассказа Никита загадочно улыбнулся) покрыли ледник крышей, навесили дверь — и получился сарай с погребом, в котором хранятся продукты и инструменты. Остров расположен посреди озера, поэтому к нему часто пристают туристы и рыбаки...

Вечером приплыл на моторной лодке Николай — бывший школьный учитель, москвич. Крепкий мужик под пятьдесят в полосатой тельняшке. Вместе с женой, тоже учительницей, уверовав в Бога, они оставили квартиру в Москве и уехали на Волгу спасать свои души. Живут на берегу в деревне Горки — снимают дом с усадьбой. Мы принесли свои супы и тушенку и вместе поужинали, закрепив совместной трапезой наше знакомство.

Никита рассказал удивительную историю своего обращения к Богу. После окончания тверского культпросветучилища он играл на гитаре и барабанах в рок-ансамбле под говорящим названием «Летальный исход» и сочинял для него песни «молодежно-агрессивного плана». Был обычным городским шалопаем. В мочках его ушей еще остались дырки от серег. Однажды Никита попал на просмотр нашумевшего фильма «Колокола ада», снятого христианской организацией и собравшего все ужасы современного арт-сатанизма в рок-музыке. Он был настолько потрясен увиденным, что полностью поменял свои взгляды, привычки, отказался от музыки и уехал из города. Пристал к мужскому монастырю в качестве послушника.

В Ниловой пустыни для молодых послушников установлен строжайший распорядок жизни, целью которого является проверка их на прочность, на чистоту и крепость намерений посвятить себя служению Богу. Многие не выдерживают и в первые же месяцы уходят из монастыря. Никита выдержал два года такой жизни, и не только выдержал, но и научился находить радость в суровой аскезе тела и духа. Здесь, на острове, он продолжает жить, как в монастыре, и не дает себе поблажки. Каждый день встает в 5.30 утра, живет по строгому распорядку, где много труда и молитвы. В скором будущем намеревается постричься в монахи. Или стать священником, получив приход.

Я не знал, как отнестись к рассказу об этом образцово-показательном преображении безбашенного барабанщика в набожного Робинзона, но, приглядевшись к Никите, поверил ему. Возможно, за его уходом в монастырь стояла какая-то личная драма, возможно, не обошлось без наркотиков, не стану утверждать того, чего не знаю. В общем, Никита нам нравился. Он сразу подружился с моей дочерью, как-то по-особому бережно, нежно брал ее за руку и без устали водил по острову, посвящая в его секреты. Остров немаленький — двенадцать га. Члены общины все не теряют надежды найти на нем мощи старцев, тайно перезахороненные монахами незадолго до разорения монастыря. Где-то здесь находится могила основателя монастыря — преподобного Ионы Новосоловецкого (старца Иоиля). Найти ее — вот задача.

На следующее утро мы увидели несущуюся по озеру лодку Николая, заполненную людьми. В носу ее стоял священник в рясе и, не отрываясь, смотрел на приближающийся остров. Он стоял как вкопанный, несмотря на волнение, ветер и летящие в лицо брызги, по-видимому, считая неприличествующим его сану садиться на скамью и малодушно защищаться от стихии плащом и капюшоном. В его позе чувствовалась такая непоколебимость, что мы сразу поняли: это и есть духовный владыка острова отец Валентин.

Из лодки на берег первым шагнул он — высокий, горбоносый, стремительный в движениях, с наперсным крестом на груди. Подал руку жене. За нею выбрались на берег трое сыновей-подростков. На нас, чужаков, остро взглянули черные глаза, негромкий, но веский голос монотонно интонировал обыкновенные слова, выражая внутреннюю убежденность в своем праве говорить и действовать так, а не иначе. Это очень важно — какой у человека голос, какой --">