Максим Валерьевич Казакевич - Двое из будущего. 1904 -…

предписывалось немедленно вернуться в столицу. Там сильно испугались за его жизнь. И Князь сейчас степенно собирался, всем вокруг в красках рассказывая пережитый ужас. Надо полагать по приезду в Питер его наградят, облобызают и наденут венец героя, не иначе.

Макаров отдышался от стрельнувшей в культе боли и снова сказал:

— Японцы, думаю, меня поймали… Ловушка…

— Как же так, Степан Осипович?

— Моя вина, поторопился… Протралить не удосужился. Хотел…

Он снова замолчал. Да и что было говорить? Его судьба давно была предсказана и не будь меня в Артуре, лежал бы сейчас адмирал не на больничной кровати с ампутированной ногой, а на дне морском. Да и он это понимал, да только не спешил благодарить меня, а как раз наоборот — осуждал. Макаров предпочел бы уйти вместе с «Петропавловском». В наступившей тишине вдруг стали слышны далекие выстрелы и почти сразу же жуткий вой снарядов, что пролетали, казалось, прямо над крышей госпиталя. Макаров вслушался:

— Осмелел японец, перекидной огонь ведет. Радуются, собаки.

Раздались далекие взрывы и приглушенная волна содрогнула окна.

— Наши корабли хотят уничтожить…

— Да, через Ляотешань стреляют, — подтвердил я.

А следом за этим и наши корабли дали залп в ответ, да и спешно возведенная батарея на сопках Ляотешаня уже не молчала, а ожесточенно била в ответ. И японцы, узрев новую угрозу, перевела огонь на новую цель. Теперь звуки взрывов приходили совсем уж приглушенные и почти не тревожили.

— Алексеев сегодня у меня был, — вдруг признался адмирал с кривой усмешкой, — уговаривал не умирать…

— Он сегодня ранним утром приехал и сразу к вам, — кивнул я и вздохнул. — Говорят, что был весьма взволнован.

Макарова снова стали покидать силы и медсестры вовремя заметив это, снова привели его в чувство. Он открыл глаза, отстранился от резкого запаха и, посмотрев на женщин, устало попросил:

— Оставьте нас.

Те покорно вышли, лишь наказали мне следить за самочувствием адмирала. И когда мы остались одни, Макаров вдруг без запинки сказал:

— Если бы я знал, я бы все равно вышел в море. Понимаете? Вы бы все равно ничего не сделали. Ничего, Василий Иванович. Не вините себя.

— Да, знаю, — согласно склонил я голову, — я сделал все, что было в моих силах. Хорошо, что вы надели мой спасательный жилет.

Он вяло усмехнулся:

— Я в нем выглядел глупо. Великий Князь за моей спиной потешался.

— Да и хрен на Великого Князя, — жестко ответил я. — Тот и без жилета выплыл. Говно не тонет.

Мы были одни в палате, никто нас не слышал, и потому фраза нашла живой отклик в моем собеседнике, и он даже улыбнулся. Но спустя секунду адмирал погасил свою вымученную улыбку и попросил:

— Не стоит бросать такие слова, могут услышать.

Я пожал плечами. Да, бросаться такими словами, действительно, не стоит, даже если ты находишься один в комнате. Но «подвиги» Великого Князя за тот месяц, что он провел в Артуре, не добавляли тому авторитета. Пить с утра до вечера и кутить в ресторанах большого мужества не требовало. Князь, находясь в непосредственном подчинении у Макарова, относился к своим обязанностям спустя рукава. И адмирал ничего не мог поделать с родовитым отпрыском. Мог лишь писать жалобы в Питер, да самому наместнику, но до такого адмирал опускаться не стал и потому терпел носителя благородной фамилии.

Мы помолчали с минуту, думая каждый о своем. Макаров отдыхал от разговора, набирался сил. В обмороки падать он не собирался. Наконец, он сказал:

— Вы меня спасли, но чувствую, что я все-таки скоро умру…, — он замолчал надолго, отдышался, а затем продолжил: — Врачи дают мне мало шансов на выздоровление.

Я глубоко вздохнул. Нынешние эскулапы мало что могли сделать для адмирала. Операция, конечно, была проведена со всеми стараниями, но вот от воспалительных процессов в ранах никто гарантии дать не мог. Что я мог сказать Макарову? Ничего! Мне сейчас оставалось лишь ждать и наблюдать.

— Плохо, что врачи не могут вам сделать переливание крови, это бы вам помогло.

— Мне предлагали…, — неожиданно признался Макаров, — но я отказался.

— Почему же?

— Результат непредсказуем…, я читал. Многие умирают.

— Вы же все равно умирать собрались, — удивился я, а потом вдруг меня осенило. Да, это правда, что переливание крови сейчас сродни лотереи «повезет-не повезет», угадают врачи с донором или нет. Но ведь я-то универсальный --">