(Shelleer) - Рисуя твою душу (СИ)

веером в сторону, спросил Хуайсан.

— Здоровый лоб, а все за юбку сестры держится, — закатил глаза Цзян Чэн, — А-Лин в свои четырнадцать более самостоятельный, чем он.

Вэй Ин вышел из машины вместе со своей шицзе, которая решила проследить, чтобы любимый братишка точно появился, да еще и не опоздал. Она знала, что он работал как всегда до поздней ночи и лег лишь под утро. Поэтому она приехала к нему, разбудила, накормила завтраком, помогла собраться и подбросила до места встречи.

— А-Ин, — обнимая брата, произнесла сестра, — проведи хорошо время. Возможно, эта выставка поможет тебе узнать что-то интересное, что пригодится в твоей работе. Ведь ты тоже рисуешь.

— Шицзе, графический дизайн — это совсем другое. Я люблю рисовать, но только кисти — это не мое. Все движется вперед, и только художники с кистями стоят на месте, — хихикал он. — Понимаешь, они застряли в прошлом.

— История важна. Помни это.

— А ты меня обратно заберешь, шицзе? — в надежде спросил Усянь.

— Боюсь, что не получится. Мы с Цзинь Цзысюанем и А-Лином приглашены на обед к его родителям.

— Пф, — фыркнул Вэй Ин, — я никогда не смирюсь, что этот расфуфыренный павлин украл у меня мою шицзе. Из всех мужчин Китая ты выбрала его.

Яньли засмеялась тоненьким, звонким смехом, словно колокольчик на ветру.

— Мой А-Ин, — она встала на цыпочки и поцеловала брата в лоб, — меня никто не крал.

И с этими словами она отошла от него, села в машину, еще раз помахала и стала выезжать с парковки. Вэй Ин проводил ее взглядом и послал воздушный поцелуй.

Он развернулся лицом к красивому зданию и, глазами отыскав друзей, помахал им.

— Ты долго будешь ходить за ручку с Яньли? — вместо приветствия спросил Цзян Чэн.

— Что поделать, если сестра меня любит? — пожал плечами Усянь, растягивая губы в улыбке.

— Ты… — зашипел Цзян Чэн.

— Вэй-сюн, А-Чэн, хватит вам цепляться уже, — вставая между ними, произнес Хуайсан, обмахиваясь новым расписным веером, на котором расцветала сакура на рассвете.

— Он первый начал, — через друга Вэй Ин толкнул брата.

— Ах, ты…

Усянь рассмеялся и отскочил, прячась за спиной Вэнь Нина.

— Вы никогда не повзрослеете, — вынес приговор Не Хуайсан.

Вэй Ин, все еще прячась за спиной друга, подтолкнул его в сторону дверей.

— Веди нас на свое наискучнейшее мероприятие, Не-сюн! — выглядывая из-за А-Нина, выкрикнул Усянь. — А потом не забудь угостить обедом в качестве моральной компенсации.

— Если будете вести себя прилично и поможете мне уговорить Лань Сичэня расписать веер. Вэй-сюн, у тебя с этим не должно быть проблем, ведь ты и мертвого уговоришь.

Трое парней рассмеялись, и лишь Вэй Ин демонстративно надулся, показал им язык и один направился в сторону дверей.

Войдя внутрь, Вэй Ин остановился и присвистнул. Вошедший следом Цзян Чэн отвесил ему подзатыльник.

— Велено было вести себя прилично!

Усянь двумя ладошками прикрыл свой рот и кивнул.

Он огляделся по сторонам. Белоснежные стены были редко украшены картинами. Он сделал несколько шагов и остановился у одной из них.

— Это что? — с сарказмом спросил он, кося взгляд на Хуайсана.

— Лань Сичэнь рисует потрясающие исторические картины и природу, — быстро заговорил Хуайсан.

— И как этот иероглиф связан с историей, тем более с природой? — изогнув бровь, спросил Вэй Ин.

— Вы правы, — услышал он за спиной приятный мужской голос, — он не связан ни с чем из того, что вы перечислили.

Трое мужчин уставились на высокую фигуру в белом. Усянь развернулся и виновато улыбнулся.

— Прошу прощения, за мое высказывание. Возможно, оно прозвучало немного грубо, но я не хотел никого обижать, — оправдался Вэй Ин.

— О, что вы! Вы нисколько меня не обидели.

— Вы Лань Сичэнь? — еще более виновато спросил он.

— Прощу прощения за мою грубость, — ответил художник, — мое имя — Лань Сичэнь, все представленные на выставке картины — мои, за исключением этой, — он указал на красивый иероглиф в рамочке, — это нарисовал мой младший брат.

—

--">