Veronika Smirnova - Странный мир (СИ)

только тогда успокоилась.

Внезапно её шатнуло. Неуклюже взмахнув рукой в попытке удержать равновесие, она задела прохожего, и он прокричал на повышенных тонах:

— Женщина, вы что, дурная? На людей бросаетесь!

— Извините, пожалуйста, я не нарочно, — промямлила Ира, но человек её не слушал: он уходил, бормоча себе под нос. Ира расслышала только одно слово: «какая…».

На мгновение реальность вновь заслонили слепые пятна, но тут же пропали, она даже испугаться не успела. Видимо, сказывалось утомление.

Вечернее солнце озаряло мягкими розоватыми лучами родную улицу — такую знакомую и всегда одинаковую. Произошедшее казалось бы сном, если бы не новые проблемы, которые предстояло решать: восстанавливать документы, оправдываться перед директрисой по поводу сегодняшнего прогула, сумку покупать, наконец. И ещё бабушке с мамой объяснять, откуда бинты и где её носило целые сутки.

Но чем ближе Ира подходила к своему дому, тем отчётливее понимала, что это не проблемы, а обычные бытовые неурядицы, и если бы ими хлопоты и ограничивались, она была бы счастливым человеком. Настоящая проблема крылась в другом.

Теперь до конца жизни её будут грызть две мысли. Первая — что стало с людьми в библиотеке и не является ли она убийцей — одного этого достаточно, чтобы навсегда потерять сон. Оставшись наедине с собой, она будет слышать их голоса: «Не закрывайте!», а осуждающие лица будет видеть в ночных кошмарах, и нет никакой возможности узнать их судьбу. Что, если они потом открыли, а там Чёрная дверь?

Вторая мысль была не так жестока и в каком-то смысле даже заманчива, но изводила Иру не меньше. Идя по улице, она поймала себя на том, что в лицах встречных мужчин ищет знакомые черты. Ей захотелось, чтобы он снова оказался рядом и обнял её, но это желание пришлось подавить.

И давить придётся до конца своих дней, не имея возможности позвонить и не зная, жив он или умер там, в своём далеком мире. Если бы у неё осталась хоть расчёска, единственный мостик между мирами, связывающий её с ним, Ире было бы легче, но расчёски у неё нет. У неё нет даже его имени, чтобы повторять перед сном.

Ира подошла к своей калитке и собралась уже войти, но её громко окликнули: «Э-эй!» Она испуганно обернулась на голос — но увидела только Долли, соседкину серую овцу, привязанную в палисаднике. Никто её не звал — это овца бебекнула, выпрашивая лакомство.

Ира посмотрела, как Долли жуёт траву, и поискала в кармане сухарик. Не нашла, открыла калитку и поднялась на крыльцо. На перилах что-то поблёскивало в закатном свете — так и есть, очки!

Опять мама их потеряла. Наверно, вчера ждала её и весь вечер стояла на крыльце, волнуясь, и забыла очки. Ну, теперь-то всё в порядке, жизнь снова входит в привычное русло: библиотека, лекарства и поиск очков. Теперь очки — это единственное, что Ире придется искать.

Она положила их в карман и позвонила.

--">