Юрий Винокуров , Роман Драксодий - Псих поневоле

овраг.

«Хера ж я тебя откормил!» — мелькнула первая идиотская мысль, а после удара спиной о трухлявые ступени, выбившего весь воздух из лёгких, возникла вторая: «Кажись комп не вырубил, набегут бабки за электричество, пока я в реанимации».

И вот, летя на самое дно, под аккомпанемент ломающихся костей и позвоночника я, каким-то нечеловеческим усилием, сумел свернуться калачиком вокруг перепуганной кошки и продолжил лететь кубарем под откос, собирая на себя весь мусор, стёкла и куски арматуры.

«А я крепкий малый!» — тупейшая в своей гордыне мысль посетила моё агонизирующее сознание и оно, устыдившись знакомства со мной, встало и вышло. Все чувства выключились, остались только ощущения странной, умиротворяющей вибрации от серого пушистого комка.

Потом пропало и оно.

Во тьме небытия промелькнула яркая картинка — довольный жизнью алкаш, стоя у детской площадки, поднимает в мою сторону пластиковый стаканчик со словами:

— За перерождение, не чокаясь!

* * *

— Слыхал? Элитный отряд Морренов опять привёз штормовую тварь в город и устраивает очередной бой на выживание! Пойдёшь? — незнакомый голос и подозрительные слова вырвали меня из бездны небытия.

Сердце бешено заколотилось. Голос незнакомый, а сама фраза словно выдернута из книги про другие миры. Неужели, я стал попаданцем?!

— Не в этот раз. Сейчас нам нужно позаботиться о теле Его Светлости! — как-то раздраженно ответил другой голос.

Я чувствовал, что говорившие аккуратно придерживали меня. Значит они говорят обо мне?! Канон**! Чтоб мне на бейсике кодить до конца жизни — это боярошный канон! Я мысленно улыбнулся и приготовился погрузиться в горячую ванную с шапками пены. А там, глядишь, и холодное шампанское с чёрной икрой будет, и служанки симпатичные подтянутся. С большими сиськами, да…

Радостно распахиваю глаза — повсюду голубая потрескавшаяся плитка, странные дырки в полу, да пара грязных унитазов странной конструкции. В качестве царя этой помойки выступал огромный, проржавевший металлический чан с водой. Даже на первый взгляд эта подозрительная жижа выглядела холодной и грязной, словно рота пехоты уже успела постирать свои портянки в этой ни разу не аристократической ванне. Я резко повернул голову — меня держали два обнаженных по пояс, накачанных и волосатых мужика со страшными рожами, в белых, облегающих шортах, которые ничего не скрывали…

Не тот канон, не тот!!!

Я замычал матом и попытался ударить головой в нос ближайшего качка чтобы вырваться, но, новое тело практически не реагировало на мои мозговые усилия.

— Берт, это вообще умора! Сколько тебе осталось говорить с «пустыми», как с Аристо? — насмешливо оскалился один из них, более накачанный.

— Два дня ещё… — раздражённо сплюнул второй, который Берт. — Но, это всяко дешевле пары карат.

— С Лоу вообще лучше не играть. — хохотнул первый, подтягивая меня, с помощью своего напарника к чану. — Давай уже прополощем этого дрыща и пойдём посмотрим на новое мясо. Он говорил, что привезли несколько смазливых.

— Без меня.

— Да ну, это забавно — «Миледи, прошу вас, раздвиньте ноги и мычите чуть тише, ваш покорный слуга аккуратно присунет вам…» — первый попытался произнести это тоном вышколенного слуги, но, под конец, зашёлся грубым, издевательским хохотом.

— Катись к истоку, Арен! — беззлобно ответил Берт и тоже заржал. — Ваша Светлость, позвольте…

С этими словами, меня с размаху закинули в ёмкость с ледяной водой. Моё новое тело испытало термический шок и попыталось утонуть, но я, поняв, что нужно соответствовать канону, начал превозмогать.

Превозмогалось откровенно хреново — до ужаса дистрофическое тело не слушалось и даже не пыталось всплыть, а лишь плавно, обдолбанной медузой, шевелило ручками и ножками на самом дне. Я неосторожно хлебнул воды и по подкатившей тошноте понял, что не ошибся с предварительной оценкой её чистоты. В голове возникло сравнение себя с грязной половой тряпкой в старом ржавом ведре, которую полощет ленивая бабка-уборщица, приговаривая: «И так сойдет, чай не баре!».

Воздуха, в тощей грудной клетке, не могло поместится много по определению и я, чувствуя приближение уже второй смерти за последние пять минут, начал через силу работать конечностями.

На этот раз медуза из меня получилась пободрее, но было уже слишком поздно и я, булькнув напоследок нечто матерное, сложил ручки на груди, --">