Андрей Алексеевич Кокоулин - Партизаны

фургон и почти прошли арку, когда сзади, за их спинами со стуком сдвинулась по направляющим боковая дверца.

— Граждане родители!

Андрей увидел, как мертвенно побледнела жена, и поспешил обернуться первым.

— Ой, здравствуйте! — сказал он.

Из фургона выбрались двое. Худой молодой парень с серьгой в ухе в рваных джинсах и аляповатом, отороченном искусственным мехом по вороту кардигане и полная, за сорок с хвостиком женщина в зеленой юбке-плиссе и наглухо застегнутой синей куртке. Высунув язык, парень тут же принялся выстукивать что-то на планшете. Женщина, ступив на асфальт, окунула плохо накрашенное лицо в распечатку.

— Здравствуйте, — сказала она. — Вы Воронковы или Старовские?

— Мы — Щукины! — сказал Темка.

— Да? — удивилась женщина.

— Щукины, это точно, — подтвердил Андрей.

Молодой парень, не отрывая взгляд от планшета, кивнул.

— Есть такие.

— Чистые? — спросила женщина.

— Одно предупреждение полгода назад.

— Здравствуйте, — подошла, встала рядом со мной Ника.

Она овладела собой, но пальцы, просунутые в мою ладонь, так и норовили сжаться.

— Здравствуйте, — без удовольствия сказала женщина, сложила распечатку и наклонилась к Темке: — Как ты себя чувствуешь, мальчик?

Улыбка ее была фальшива.

— Хорошо, — бодро сказал Темка.

Слава богу, он не оглядывался ни на Андрея, ни на Нику. Ведь если ребенок, отвечая на вопросы, ищет одобрения или разрешения родителей, значит, он не самостоятелен, значит, они оказывают на него психологическое — это-то уж точно — давление. С такими родителями разговор короткий.

— Куда вы идете? — спросила ювенальщица.

Сука, подумал Андрей. Тварь.

— Гулять, — ответил Темка.

— В сквер, — добавил Андрей.

— Это полезное и обязательное занятие.

Женщина, словно играясь, слегка хлопнула мальчика распечаткой по лбу. Ей было можно.

— Паспорта, метрика, медицинские карты с собой? — спросил в это время парень.

— Конечно, — сказал Андрей, растягивая губы.

Почаще улыбайся, напомнил он себе. Лучше прослыть идиотом, чем навлечь подозрение в неискренности своей мрачной физиономией.

— Ксерокопии?

— Да.

Андрей достал пакет с документами и выбрал нужные бумажки. Парень сфотографировал их на встроенную в планшет камеру. Ксерокопии вернул со словами:

— Теперь не надо, теперь все электронно.

— Ну, так даже лучше.

Андрей убрал документы. Парень тряхнул серьгой в ухе, изучая что-то на экране.

— Но вы все равно носите пока. Мало ли, — сказал он.

Весь его занятой вид говорил о том, что к защите детей он подходит исключительно серьезно. Изо дня в день печется об их свободе от родителей. Где он вырос? — вдруг подумал Андрей. В детском доме или в приемной семье? Вряд ли у нормальных, у биологических родителей. Может быть, даже сам от них лет с семи избавился. Такому теперь с детского сада учат.

— Понятно.

— Медкарту не убирайте, — попросил парень.

— Простите.

Андрей снова полез за пазуху. Ничего-ничего, мы и во второй раз достанем, и в третий, если надо. И в четвертый. Мы — положительные родители. Не препятствовали ювенальной службе и не собираемся.

Так, тихо ее ненавидим. Про себя.

Парень просмотрел на просвет водяные знаки, считал ультрафиолетовые метки. Андрей больше следил за Никой и за Артемом. Темка как-то даже меньше беспокойства вызывал. Ника прятала пальцы рук за спиной.

— Я смотрю, вы давно не ходили к психологу, — сказал парень.

— У нас по расписанию — в следующем месяце, — сказал Андрей.

— То есть, все в порядке?

— Не знаю, это только психолог скажет.

— Аптечка есть?

Андрей с готовностью сбросил рюкзак с плеча.

— Конечно. Мы же понимаем, что без нее нельзя.

Он потянул «молнию».

— Показывать не надо, — кисло произнес парень.

— У нас и соки…

— Я понял.

Ника чуть слышно выдохнула.

— Артем, — обратилась к ребенку женщина, — а ты знаешь куда звонить, если папа ссорится с мамой?

Темка задумался.

— В «скорую ювенальную»?

— Да, можно и туда, — кивнула женщина. — Даже лучше. Даже если папа просто повышает голос. На тебя же папа не повышает голос?

Темка посмотрел ей в глаза.

— Нет. Мы же ходим к психологу.

— Ах, да-да.

Женщина еще раз заглянула в распечатку. Губы ее зашевелились. Она перечитывала пункты методических указаний. Может быть, искала, к чему прицепиться. Андрей --">