Данил Брюханов - Отсекая лишнее

получите. Вы избавились от отца, добились своего, но позвольте нам просто жить своей жизнью.

Сергей вздохнул, едва заметно скривил уголок губ в ухмылке и бросил сочувствующий взгляд на девушку.

— К сожалению, милая Юки, я не могу. И простите меня за отца если сможете, но иначе было нельзя. Как нельзя и просто отпускать вас в свободное плавание. Видите ли, без вас Тагава Траст просто продолжит двигаться заданным вашим отцом курсом. А этого, сами понимаете, мы позволить не можем.

— Что же вы тогда хотите от меня?

— Вступите в наследные права, возглавьте компанию и обанкротьте ее. Только так возможно будет нанести разработке топлива существенный урон, урон от которого это молодое производство может уже и не оправиться. А там, кто знает, может механизмы рынка сыграют нам на руку, и добыча просто перестанет быть нужна инвесторам, учитывая все риски и сложности, а если нет… Что ж, продолжим работать дальше, но уже без участия вашей пары.

— Хорошо, я поняла вас и… согласна.

— Юки! — Илья протянул руку, в надежде своим касанием отрезвить ее, образумить, но девушка полностью игнорировала сейчас само присутствие Бельштейна.

— Я согласна. Но, разумеется, мне нужно время.

— Я понимаю.

— Понимаете, хорошо. А раз так, то оставьте пожалуйста нас одних с нашим горем.

Сергей поднялся с корточек, какое-то время просто смотрел на Юки, потом кивнул, развернулся и беззвучно ушел, растворяясь в той же промозглой сырости, откуда и появился. Когда растаял след его тяжелого присутствия, японка упала на грудь Илье и зарыдала громко и надрывно, сотрясаясь всем телом. Стая птиц высокими голосами ответила ей, снявшись с невидимых своих укрытий и под шорох потревоженной листвы унеслась в черное небо. Туман уходил, возвращая миру ясность, уступая место холодной безжалостной ночи.

Эпилог

Холодный запотевший стакан с дробленым льдом, листочками мяты и дольками лайма негромко звякнул о столик. Шум прибоя пришел вместе с волнами. Океан в очередной, бесчисленный раз накатил на кремовый пляж.

Все-таки в безалкогольных коктейлях тоже есть своя прелесть. И какой вообще смысл в алкоголе, если задуматься? Если по части вкуса, то абсолютно никакой! Да и подавать пример молодому поколению следует трезвый и правильный. Илья огляделся. Джин играл на пляже, почти у самой кромке воды, там, где песок никогда не высыхал и как нельзя лучше подходил для архитектурных опытов маленького строителя. Цветок любви… То одно лишь материальное, что от нее осталось. В это до конца не верилось, но тем не менее это являлось фактом. Их союз с Юки закончился так же быстро и стремительно, как и начался. Закончился, как заканчивается все в этом мире. Вольно или невольно, но Тагава-сан повторила судьбу своей матери и так же как она оставила ребенка на попечение отцу. Одному богу известны были ее мотивы, но как только родился Джин, девушка перестала быть похожа сама на себя.

Скорей всего этот необратимый процесс начался еще раньше, просто Илья не мог найти смелость признаться себе в этом. Одновременно с ростом плода в утробе, росла и отчужденность матери, будто бы она проваливалась прочь из мира: живого мира красок, радости и действий, куда-то в черную дыру, лежащую за горизонтом событий, туда где душа перестает быть подотчетна разуму. Она не могла этого объяснить, да и не пыталась особо. Возможно потому, что была уверена — это невозможно понять никому кроме нее, а может и сама толком ничего не понимала.

Именно тогда и возникло предчувствие, что их скорое расставание неизбежно. То самое предчувствие, что однажды поселившись в человеке, растет неуклонно и быстро, оборачиваясь в один прекрасный день свершившимся фактом. Возникло оно где-то глубоко, в том самом загадочном предвидящем органе, который все знает, чувствует и понимает задолго до прихода отчетливой уверенности.

Несколько месяцев потребовалось Илье, чтобы примирить себя с этой мыслью, принять ее, но, когда Джину вот-вот предстояло появиться на свет он был готов. Спокойно, без ругани и лишних слов, обсудив лишь немногие технические моменты, прежде влюбленные, которые когда-то были уверены, что нет и не может быть смысла в раздельном существовании, расстались. Юки вернулась на родину и пропала со всех радаров.

Их ребенок — Джин Бельштейн получился. Именно так, просто получился и все тут, лучше не скажешь.

Илья посмотрел на сына, сосредоточенно --">