(Andrew C.) - Молчание морщерогих кизляков (СИ)

Снейпа только для того, чтобы потом его отправили в Азкабан?

Даже стук деревянного молотка не вывел ее из транса. В голове вспыхивали отдельные фразы: «виновен», «пожизненное», «все свободны». Какая возмутительная ложь! Снейп не был свободен. Он получил пожизненное в Азкабане. Конечно, теперь, когда самую страшную магическую тюрьму не охраняли дементоры, она уже не была такой жуткой, но это все равно тюрьма. Все равно пожизненное. Неужели он и правда этого заслуживал? Неужели ради этого он был спасен?

Гермиона вышла из зала суда на ватных ногах. Когда она бросила прощальный взгляд на Снейпа перед самым уходом, он, казалось, был все так же равнодушен к происходящему. Неужели ему все равно? Неужели он не хочет жить? Он согласен просто существовать? Гнить в тюрьме? И это после того, что она видела в Визжащей хижине?

Когда они с Гарри бросились к хрипящему на полу Снейпу, это был человек, который яростно цеплялся за жизнь. У него в глазах стоял такой ужас, такой протест, а кровь неумолимо бежала по пальцам, которыми он судорожно зажимал разорванное горло. Ноги беспомощно сучили по полу, как будто он из последних сил хотел убежать от неминуемой смерти.

Гермиона помнила, как потеряла несколько драгоценных секунд, роясь в своей сумке в попытке найти безоар, забыв о том, что камень можно призвать с помощью магии. Как назло, настойки бадьяна у нее больше не было, но безоар должен был нейтрализовать змеиный яд. В это время Гарри собирал воспоминания, которыми Снейп во что бы то ни стало хотел поделиться перед смертью. Безоар прыгнул в ладонь Гермионы под действием чар, а Гарри отстранился от Снейпа. Профессор с облегчением выдохнул и опустил руку, как будто теперь его жизнь уже не имела значения. Но Гермиона считала иначе.

Отправляясь в поход, гриффиндорская всезнайка запаслась не только палаткой и книжками. Она изучила основые приемы и техники колдомедиков, потому что на войне недостаточно уметь делать непрямой массаж сердца и считать пульс. Когда Рона расщепило, она вылечила его настойкой бадьяна. Но у профессора было разорвано горло, а настойки у Гермионы больше не было.

Она успела наложить сосудосуживающее прежде, чем послышался грохот и звон. Звук показался ей ужасным. Совсем как в детстве, когда она залезла на стол в гостиной, чтобы достать книгу с верхней полки шкафа, и уронила любимую бабушкину вазу. Хрустальная ваза разбилась вдребезги. Совсем как флакон с воспоминаниями профессора, который выскользнул из рук Гарри, когда Мальчик-который-выжил запнулся об выступающую половицу на трухлявом полу Визжащей хижины.

В голове бегущей строкой пронеслась мысль о том, что все склянки надо околдовывать Неразбиваемыми чарами. Больше думать было некогда. Гермиона повернулась к обратно к Снейпу, который как-то осунулся, и не столько от кровопотери, сколько от осознания того, что драгоценные воспоминания были безнадежно утрачены. Но Гермиона решила подумать об этом позже. Сейчас она должна была спасти жизнь профессору.

Она не слышала, как Гарри пробормотал «я позову на помощь» и выбежал из хижины. Гермиона была сосредоточена на восстанавливающих чарах. Колдомедицина требовала хорошего знания анатомии, поэтому она старалась думать о горле профессора как о фотографии на развороте учебника. Гермиона мысленно восстанавливала в голове линии вен, артерий, мыщц гортани и прочих тканей, латинские названия которых мелькали у нее в голове бегущей дорожкой – дорожкой, которая выскользала из окровавленных пальцев.

Ткани неохотно восстанавливались под воздействием магии. Грейнджер молилась успеть, потому что по лицу Снейпу было ясно – сам он успеть не надеется. Он смирился. А сдавшийся человек, как известно, умирает. Гермиона не собиралась этого допускать.

Дверь в хижину с грохотом распахнулась и рядом вдруг оказался Люпин. Наверное, Гарри позвал его на помощь. Римус отпихнул Гермиону в сторону и принялся сшивать разодранное горло Снейпа магическими стежками – восстановление тканей требовало слишком много времени, сперва нужно было остановить кровотечение.

Гермиона сидела на коленках и молча наблюдала за действиями Люпина. Снейп был бледнее обычного, а на груди профессора поблескивало огромное мокрое пятно, едва различимое на черной ткани сюртука. Понять, что это кровь, можно

--">