Антон Юрьевич Мухачёв - Путешествие в параллельный мир

безработица, разобщённость, утеря доверия к школе и учителям — этот список заезженных причин роста преступности в любом государстве - это и есть питательная среда для «арестантского уклада». Как преодолеть это — задача к государственным мужам и в разных странах с ней и справляются по-разному. Где-то жёстким пресечением преступности, где-то социальной профилактикой и улучшением условий жизни.

У нас же нашли свой путь, отличный от всех.

То, что на языке правоведов называлось организованной преступностью, вымогательством и «вовлечением несовершеннолетних в преступную деятельность» и, по идее, должно решаться в рамках борьбы с организованной преступностью нынче на законных основаниях зовётся «экстремизмом». Борцы с инакомыслием на политическом и религиозном поле из отдела «Э» скорее всего получат дополнительный бюджет на перевоспитание трудных подростков, то есть потенциальных экстремистов. В принципе опыт есть, как-никак именно они и были раньше УБОПом.

* Экстремистская организация, запрещенная в России

Путешествие в мир АУЕ - часть 1

17 августа 2020 Верховный Суд Российской Федерации принял решение о признании движения АYE экстремистским

...

Знакомство с АУЕ* пришлось точно на моё тридцатипятилетие. Уже третий год подряд я встречал свой день рождения в застенках Лефортово - сокамерники вместо друзей, вафельный тортик вместо праздничного застолья и утренний шмон вместо подарков от близких. Но этот день рождения был необычным. Первым и единственным подарком был приказ от сотрудника ФСИН: «С вещами на выход!». Через несколько часов я очутился в СИЗО «Медведково», где вместо привычных лефортовских шпионов, изменников и террористов меня ждали грабители, насильники, убийцы и сотни сотен вполне себе невинных наркоманов и воришек. Пару месяцев назад я схлопотал почти десять лет общего режима, и сегодня меня отправляли на этап. Я немного волновался.

 Все следственные изоляторы в Москве - «чёрные», за исключением спецблока в «Матросской Тишине» и моего уже родного СИЗО «Лефортово». В этих исключительных местах теме АУЕ* не развиться - блатной носитель арестантско-уркаганской идеологии просто не сможет распространить свои тюремные понятия. В Лефортово нет ни «дорог» - межкамерное общение исключено, ни «ног» - факты подкупа сотрудников этого СИЗО никому неизвестны, ни поддерживающих идеологию АУЕ* соседей. Но пока я судился, попутчики в автозаках мне рассказывали о «движухе» в изоляторах Москвы. Что-то немногое я знал: днём ПВР, ночью АУЕ*.

 За каждым чёрным СИЗО закреплён свой «положенец». Это может быть как «вор в законе», находящийся в изоляторе или, если нет вора, то уважаемый в преступном мире арестант. Его основная задача — сохранить и укрепить существующее положение в изоляторе: а это и определённая договорённость с администрацией, и финансово-материальное обеспечение «общака», и связь между камерами, карцером, санчастью, карантином и волей. Для поддержания порядка «положенец» назначает «смотрящих» за корпусами тюрьмы, те в свою очередь следят за подконтрольной территорией и назначают «смотрящих» за камерами. В каждой камере «чёрной» тюрьмы есть свой маленький командир — такая вертикальная иерархия позволяет не только постоянно насыщать «общак» ручейками взносов, но и идеальным образом распространяет идеологию АУЕ* на вновь прибывших в камеру мужиков. Одним из них был и я.

 Мой первый шаг в «чёрную» хату:

 - АУЕ братва! Хата людская?

 Тут, конечно, стоило бы для начала определиться: «кто ты и с кем ты». На стороне основной массы заключённых или на стороне администрации изолятора. Каждая выбранная жизненная позиция имела свои достоинства и недостатки. Однако я, почти два года воевавший со следствием ФСБ, по умолчанию не мог быть в дружбе с властью. А потому я решил с головой окунуться в параллельный для меня мир. Тем более я считал себя репортёром, а в этих местах неисчерпаемая кладезь интересных сюжетов.

 Мои слова «АУЕ братва!» были как самоидентификация  «свой — чужой», а уточнение про «людскую хату» было обязательным, так как администрация по своим оперативным интересам могла запросто сунуть меня и в камеру и к «козлам» и к «петухам». В этом случае мне пришлось бы очищать от них камеру или вскрывать себе вены.

 - Жизнь ворам! - был мне ответ, - кто сам и по какой беде?

 Навстречу вышел молодой --">