Мария Шебаршова - Туман и морок

месяца и блеклой россыпи звезд. Хорошо бы поспеть в город до того, как последние лучи скроются за горизонтом.

Экипаж, в котором приехал юноша, всё еще стоял у ворот в замок Фэйрхолл. Видимо, герцог Рэймонд знал, что сын пробудет у него недолго. Даже не посмотрев в сторону лакея, который поспешно спустился, чтобы распахнуть перед наследником своего господина дверь, Витарр забрался внутрь и, устроившись на мягком сидении, слегка улыбнулся. Вот, наверное, удивились остальные солдаты, когда за одним из их сослуживцев прислали просторную агатовую карету, отделанную серебристыми украшениями. К тому моменту, как он вернется, те наверняка успеют переварить увиденное и сочинить не одну насмешку на этот счет. И, несмотря на острое желание поскорее покинуть отчий дом, возвращаться в воинскую часть Витарру, тем не менее, всё равно не хотелось.

За окном, из которого выглядывал кусочек вечернего неба, замелькали густые кроны. Витарр устало вздохнул и прислонился виском к пухлой бархатной обшивке, лениво прислушиваясь к тихому постукиванию колес. Поручение отца сбило его с толку. Немного поработать в роли телохранителя было, конечно, несложно, хотя уже сам факт того, что он, единственный сын герцога, будет прислуживать какому-то арестанту, ощутимо задевал гордость юноши. И, возможно, он бы даже резко отказал Рэймонду в его просьбе, если бы жизнь в полку не сбила с него былую спесь. Всё же лучше какое-то время отгонять от осужденного библиотекаря разбойников и диких зверей, чем каждую ночь дежурить в сторожевой будке или в качестве наказания отдраивать многолетнюю накипь с кухонных котлов, которые, как ни три, блестеть ярче не станут.

Тем не менее, подобные рассуждения не успокаивали. Витарр никогда особо не влезал в отцовские дела, даже когда тот настойчиво пытался подготовить наследника к принятию будущего титула, однако нутром чуял, что во всей этой истории было что-то нечисто. Герцог Рэймонд пекся о собственной репутации чуть ли не больше, чем о состоянии семейной казны. И подобная щепетильность выходила далеко за пределы светских приемов и дипломатических поездок. А уж обращаться за помощью к простолюдину аристократ бы точно не стал. Впрочем, Витарра беспокоило даже не его происхождение — и среди черни могут быть светлые ученые умы, — а его тюремное прошлое. Едва ли этот Эван совершил что-то в самом деле ужасное. В противном случае болтался бы сейчас на виселице безжизненным костяным мешком. Да и в то, что книжный смотритель вообще способен на преступление, верилось мало. Витарр не так часто посещал библиотеки, но точно знал, что тамошние работники на редкость безобидные люди. Потому они и предпочитают прятаться за высокими книжными стопками и копаться в событиях минувших дней, в то время как вокруг них, прямо за стенами читального зала, вовсю кипит настоящая жизнь. Хотя кто этих тихонь разберет — за безликой оболочкой вполне мог скрываться обиженный на весь свет завистник, а от того количества рукописей, которые библиотекари ежедневно поглощают, и вовсе можно сойти с ума. В любом случае, Витарру придется быть настороже и внимательно следить как за бывшим заключенным, так и за таинственной чародейкой, неизвестно почему вдруг решившей присоединиться к отряду. Юноша понятия не имел, чем они занимаются в своем сообществе — с магией он сталкивался всего пару раз, да и то это были безобидные колдовские трюки вроде внезапного грибного дождика в сухой и жаркий день. Тем не менее, Витарр понимал, что на этом перечень способностей волшебников далеко не заканчивался, как и понимал то, что попутчиков ему подобрали не из самых приятных. Таким доверять нельзя, будь отцу от них хоть максимальная выгода.

От размышлений пришлось отвлечься, поскольку экипаж остановился, а дверь, придерживаемая спрыгнувшим с козел слугой, бесшумно распахнулась. Юноша нехотя потянулся и ступил на пыльную мостовую, без восторга разглядывая ворота, к которым его доставил извозчик. За высокими, слегка покосившимися деревянными планками виднелся выцветший кирпичный фасад. Судя по темным окнам, все обитатели военной части сейчас были на ужине в другом корпусе. При мыслях о еде у Витарра свело желудок — несмотря на возможность насладиться отцовской щедростью, в поместье он не притронулся ни к одному блюду. Витарр даже слегка пожалел, что не пошел на поводу у собственных желаний. Однако быстро отбросил эту мысль, решив, что --">