Станислав Алеев - Водный феникс. Книга третья

закончено и больные отдыхают… Но все очень весело посмеялись над тем, как его охаживала и выдворяла Светлана Владимировна, даже не прибегая к помощи Гранина. Зато на следующий день друг пришел уже с цветами: большой букет для грозной главы больничных палат, и еще один поменьше — для Ани.

Сам я лишь ненадолго создал простого клона, чтобы «отметиться» в академии, проведать раненую подругу, что выглядело вполне логично, а заодно повидаться с Николаем, чтобы обговорить один срочный заказ для зреющего в моей голове плана мести…

Когда нас навещали друзья — все дружно поносили Громову за то, что она натворила. И, конечно, поддерживали Аню. Хвостов и Гранин тоже к нам заглянули: оба первым делом извинились, что все так вышло, и немного рассказали о том, как идет расследование. Олю несколько раз допросили, а затем нашли артефактора и довольно быстро дело закрыли. Старик явно виновен, а девушка ничего не знала об опасных свойствах клинка, что подтвердила и ее проверка на артефакте истины.

Роль Теона была вообще какой-то смазанной. Он вроде как тоже не был в курсе, какую жуткую покупку совершил, однако истинность его слов не проверяли, поскольку он сам подозреваемым, в отличии от дочери, не являлся, да и артефактор уже повинился. Но все мы понимали, что это дело отдает очевидной гнильцой… Оставалось лишь надеяться на то, что артефактор изменит свои показания, поскольку в его случае артефакт истины терялся: видимо, память и рассудок действительно подводили старика. Либо кто-то над ними поработал…

Приходили и одноклубники, которые вели себя примерно так же, как и друзья: то поддерживали Аню и желали ей здоровья, то высказывали свое негодование в сторону Громовой. А когда пришла Катя, то она поразила меня больше всех: девочка плакала и обнимала меня больше часа, периодически извиняясь и оправдываясь, что ничем не смогла помочь, и за то, что не увидела опасность раньше. Слишком поздно она решила усилить свое зрение…

И оказалось весьма непросто ее утешить. Но если быть до конца честным, мне было очень приятно, что она настолько сильно обо мне переживает. Вот только винить ее в чем-либо в этой ситуации мне бы и в голову не пришло!

Однако гораздо тяжелее мне давались разговоры с Аней, когда никаких посетителей не было, и мы оставались наедине. Я чувствовал вину гораздо большую, и далеко не такую надуманную, как у моей маленькой ученицы. Аня была права с самого начала, а я не только не раз ставил ее в неловкое положение, смущал и все время спорил насчет Громовой, но и в конечном счете чуть не погубил этим нас обоих…

Причем подруга смогла понять меня, и смогла простить. Но не я сам. Чувство вины съедало меня изнутри, и больше, чем на себя, я злился только на Олю, чувствуя себя преданным… А ведь я подозревал, что мог ошибаться насчет нее, но все равно продолжал выгораживать! Лишь сейчас, когда стало невыносимо больно, я наконец понял, что эта стерва, а точнее, та девушка, которой я ее считал, мне нравилась… Но кажется, я слишком увлекся фантазиями, не замечая реальности.

Пора проснуться! И теперь стало более чем очевидно — с Громовыми пора что-то делать. Решительно и безжалостно. Больше так продолжаться не может. Они вновь перешли черту, и на этот раз были очень близки к тому, чтобы избавиться от Ани, а заодно и меня, да еще при этом остаться безнаказанными. Хотя я уверен, что если бы все закончилось смертью студентки, то и спрос с них был бы совсем другим. И Олю, скорее всего, прямо там же прибил Диего… Да уж, у всех бы были проблемы. И как же хорошо, что все обошлось…

К воскресенью я уже чувствовал себя получше, и моя мана восстановилась. Ане и ее телу, конечно же, нужно и дальше отдыхать и проходить лечение, но я смог выбрать момент, чтобы создать себе полноценного клона и покинуть больничную палату. Я боялся упустить свой шанс поквитаться с Олей, и поэтому поспешил как можно раньше разузнать обстановку. На моей стороне было еще и то, что ко мне в образе Симона девушка не должна была испытывать страха или какого-то негатива. И мой план дал свои плоды куда раньше, чем я мог ожидать.

Я собирался выйти из академии, а затем через окно проникнуть в комнату Громовой, чтобы никто меня не увидел на пути к ней. Судя по последним сведениям, что я получил от Хвостова, с ее допросами полностью закончили, и теперь она, наиболее вероятно, просто отправится домой на все каникулы, откуда не будет высовываться до начала учебы. Поэтому --">