(Mariya_Komarova_MSK) - Не сгореть, так растаять (СИ)

рухнуть без сил в их постель, укутаться в изумрудные простыни и забыться тревожным сном до утра.

На третью неделю, она поняла, что устала горевать, и осознала, что ею обуревает злость. Неконтролируемая ярость. Она швыряла его множественные баночки и флаконы в ванной, рвала его гребаные сшитые на заказ рубашки, пинала по гостиной его дорогущую обувь, и лишь порвав часть совместных колдографий её рука дрогнула. Она устало опустилась на диван. Их диван. Простейшим Репаро восстановила карточки, печально погладив большим пальцем свадебную колдографию, и закрыла альбом.

В этот вечер она неспешно, без помощи магии собирала его вещи в огромный сундук. Ведь в тот день, уйдя из их дома, он так и не вернулся за ними, всё осталось лежать на своих местах, словно он вышел в сад, или ещё не пришёл с работы и должен вернуться с минуты на минуту. Всё напоминало о его присутствии. И это было тяжело.

Она не видела его с тех пор ни разу. Не получила ни одной весточки. Был человек, и вдруг его не стало.

Захлопнув крышку дубового сундука, Гермиона села за стол и написала два письма. В министерство с запросом о расторжении брака. И короткую записку Драко о своём окончательном решении. Было странно не написать в конце «с любовью Грейнджер».

Отправив почтовых сов, Гермиона тихонько посмеивалась. «С любовью Грейнджер»… Он всегда так мило от этого бесился, ведь она наотрез отказалась брать его фамилию четыре года назад. Что ж… может оно было и к лучшему. Меньше будет сейчас бумажной волокиты.

И вот спустя три недели, измотанная и нервная Грейнджер, готовая отправиться в отпуск, чтобы по его завершении развестись, носилась по дому. Злая и с ушибленными пальцами на левой ноге. Собирающаяся на работу в субботу утром, потому что серебристый олень — патронус её лучшего друга — нервным голосом Поттера сообщил, что во время облавы на Лютный переулок был обнаружен опасный артефакт, требующий её незамедлительного присутствия, внимания, знаний и всего её опыта.

Что ж. Прекрасное утро! Прекрасное, мать его, начало отпуска!

Очистив юбку от пятен кофе, Гермиона бросила попытки усмирить волосы, завязав их в простой лохматый пучок, втиснула ноги в просторные сапожки на плоской подошве. Потопала, поморщилась от боли и шагнула в камин, исчезая в языках зелёного пламени.

Гермиону встретил пустынный атриум министерства, глухой стук каблуков о чёрный мрамор и сонный охранник, кивнувший ей из-под утреннего выпуска Ежедневного Пророка.

Пока она ждала лифт, постукивая носком сапога и морщась от боли, пока поднималась на этаж, барабаня пальцами по перилам, пока шагала в свой кабинет — Гермиона думала. Мысли о теплом море, горячем песке и несчетном количестве коктейлей в кругу подруг время от времени омрачались образом её мужа (пока ещё мужа) и воспоминаниями о последнем проведённом с ним отпуске на Карибах.

Об их чудесном, горячем отпуске на Карибах.

Когда они любили друг друга на пустынном ночном пляже. Когда она смахивала островки налипшего песка с его спины, чтобы нанести солнцезащитное средство на его белую чувствительную кожу. Когда они танцевали под проливным дождём. Когда они смеялись и кормили друг друга кусочками фруктов. Когда мечтали вернуться сюда снова.

Когда они были счастливы.

Но это было тогда. А сейчас? А сейчас Гермиона осознала, что очень по нему ску…

— Какого Дракла он здесь делает! — она что, только что чуть не подумала «скучает»? — Гарри Поттер! — Гермиона гневно взирала поочерёдно то на своего друга, то на своего мужа склонившиеся над непонятным артефактом на её рабочем столе.

Малфой в привычной манере закатил глаза и отвернулся от неё, не пророня ни звука, если не считать насмешливого щелчка языком.

Поттер же выглядел слегка виноватым, но быстро взял эмоции под контроль и постарался придать себе суровый вид. Он скрестил руки на груди, от чего его рубашка натянулась так сильно, что Грейнджер могла поклясться, что слышала треск ниток.

Кажется кто-то поправился?

— Гермиона, давай не будем сейчас вклинивать ваши проблемы в рабочие моменты. Это, как минимум, непрофессионально с твоей стороны. — Подперев руками бока, он сурово прищурился. — Вы оба здесь как два лучших сотрудника. И

--">