Павел Александрович Шек - Красные и серебряные лисы

нее со стороны. Тонущие в серой дымке дома — словно мираж. Опасаясь столкнуться с чем-нибудь или кем-нибудь, корабль приближался к городу нарочито медленно. В какой-то момент мы нырнули в эту серую завесу, словно в воду. Мороз острыми иголочками защипал щеки. Я быстро заморгал, смахивая с ресниц выступившие слезы.

Стоявшие рядом иночи закрыли лица специальными вязаными масками, покрытыми ледяными иголочками в районе носа и рта. За точно такими же масками скрывали лица Вячеслав и Рина. Разве что, у Рины пар изо рта совсем не шел.

Да уж, первую половину ночи Ринальда не дала выспаться, согреваясь в моих объятиях. Согревшись же, не дала выспаться вторую половину.

«Черт», — потерев щеки ладонями, я попытался выгнать мысли из головы, которые нагло требовали приказать боцману развернуть корабль и сделать крюк вокруг города. А самому в это время заключить в страстные объятия прекрасную девушку и запереться с ней в каюте. Не помогло. К образу Ринальды добавился образ Чи Ноки и я начал тереть щеки с удвоенной яростью.

— Холодно? — с тревогой в голосе спросила Рина.

— Скорее уж страшно и не понятно, — отозвался я.

Страшно представить, как будут развиваться отношения у девушек. Они ведь совершенно разные. И непонятно, как я подобное допустил. Слишком неожиданно все произошло. Нравы же в этом мире такие, что разборки пойдут не битьем лиц и тасканием за волосы, а реальной дракой насмерть. Как же я раньше об этом не подумал?

— Я с тобой, — Рина крепко сжала мою руку, — тебе нечего бояться.

Я поймал взгляд Чи Ноки, стоявшей на палубе. Смотрит, словно все знает. Посмотрел на Вячеслава, ища поддержки, но в его взгляде отразилось: — «эти проблемы тебе придется решать самому».

Как говорится, придется брать ответственность на себя. Исходя из того, что я нисколько не сожалею о произошедшем, начинаем разбираться с проблемами по мере их поступления…

Не знаю, как иночи оценивали степень приближения к причалу, но через минуту, как мы нырнули в туман, со стороны носа корабля прозвенел звонкий колокол. Секунд десять и он прозвенел вновь. Сквозь ватную стену тумана до меня донесся похожий отдаленный звон. Сигнал шел постоянный, где-то один удар в четыре секунды. Наши отвечали короткими сериями раз в минуту.

Лично для меня звон колокола со стороны порта громче не стал, но корабль сбросил скорость и туман заскользил по диагонали. Затем, довольно неожиданно, в наше пространство ворвался громкий переливистый звон, сменившийся скрипом досок, и из тумана выплыли очертания высокого причала.

Ин Пивэйн разразился громкими криками, гоняя команду, чтобы они быстрей крепили канаты и спускали сходни. Кто-то промчался по палубе, щедро рассыпая серый песок у борта и на сходни.

— Пойдем, — Рина потянула меня вниз.

На причале нас встречал мужчина в черном овечьем тулупе и такой же черной шапке. В руках он держал дощечку и стальное перо, перекованное наверняка из длинного гвоздя. Рядом с ним, кутаясь в теплые тулупы, стояло трое стражников. Судя по их виду, нужны они были разве что для пущего эффекта и солидности.

— Ледяной порт Нарва, — коротко сказал он.

— Торговец, Беря лисица, — представился я. Надо было накануне расспросить бывалых пиратов об «этикете» при заходе в порт.

Рина протянула встречающему грамоту, которую тот очень бережно развернул, бегло осмотрел и вернул обратно.

— Добро пожаловать. Погрузка, выгрузка, ремонт?

— Пока ничего не надо, — вежливо улыбнулся я. — Возможно мы тут задержимся на один-два дня и уйдем дальше.

— Хорошо, — мужчина быстро зачеркал на дощечке, выводя какие-то каракули. — Двадцать серебряных марок в сутки. Если что-нибудь понадобится, ищите там, — он указал на длинное двухэтажное здание, напротив порта.

На этом встреча закончилась, и принимающая сторона скрылась в здании порта. Я огляделся. На всем причале не было вино ни одного человека. Несколько пришвартованных кораблей разных размеров, забытые грузовые тележки на помостах. При этом дальняя часть порта по-прежнему тонула в тумане.

— Поспешим в тепло, — сказала Рина. — Ледяной туман продержится минимум до следующего утра. В городе нам делать нечего, а оставаться на улице слишком опасно.

— Соглашусь с госпожой скворой, — кивнул Вячеслав.

Чи Нока промолчала, лишь сунув ледяную ладошку в карман моей куртки. Действительно, мне тоже стало непривычно зябко, и я не стал спорить, --">