Мила Фомина - Новый Год для Феечки

почувствовав волшебное тепло, растекающееся по телу, она громко зевнула. Одеяло мягко упало, открывая хорошенькую фигурку феечки в цветастой пижамке.

– Да рога мои шальные! – присвистнул лось, осматривая девушку.

Все-таки он был прав, когда ляпнул лешему, что феи подходят!

– Шальной, иди отседова, – видя его взгляд, девушка свела брови, нахмурившись, – весной я с тобой ещё поговорю, покажу, как будить бедных фей в середине лютой зимушки! – пригрозила она, делая шаг к уютной кровати, которая манила.

– Нет, – упрямо заявил лось, садясь на пятую точку, – с места не сдвинусь, пока не согласишься!

– Да не пойду я! Мороз там, а Яга черт знает где живет.

– Значит, спать с тобой буду, – лось высунул свой длинный розовый язык и облизнул продолговатую морду.

Глаза у феи стали как блюдца. За что ж ей такое?

– Да и отвезу я тебя, ты легонькая, как веточка, так что домчим быстро, – добавил с энтузиазмом он, уже видя, что уговорить ее очень даже возможно!

Фея и хотела бы настоять на своём, прогнать незваного лося и пойти спать, но спина между спящих крылышек зачесалась, подавая знак, что любопытство уже взяло вверх, и пока она его не утолит, не успокоится. Как же они праздник отмечают? Наряжаются ли?

– Да какая из меня Снегурка-то? Да и тёплых вещей идти у меня нет… И наряд, наверное, нужен… – снова повернулась к ларцу, задумчиво рассматривая вещи, лежащие аккуратными стопочками.

– Так костюм тебе там приготовили! – без запинки соврал лось. – А на сейчас оденем тебя! А ну, показывай, что есть!

Кинув последний сомневающийся взгляд на лося, фея махнула рукой, соглашаясь отправиться на праздник. Нельзя ей, что ли, Новый Год отметить? А как она весной будет хвастаться этим перед другими феями! Обзавидуются!

Достав все тёплое, что есть, фея быстро переоделась, заставив отвернуться слишком назойливого помощника. Синее платье ох как хорошо смотрелось! А сверху кофту с цветами надела, для тепла. Лось же притоптывал копытцем в нетерпении, уже рисуя в фантазиях, как его пригласят посмотреть на диковинное дерево, что достал Кощей в заморских странах, да и угостить обещали вкусностями всякими. Ох, такого хорошего Нового Года у него ни разу не было!

Уже выходя, лось взглянул на вновь ставшую толстой фею и языком провёл ей по волосам, желая хоть там навести порядок. Красивую обещал же!

– Фу! Чего творишь, шальной? – отпрыгнула фея, но поняв, чего копытный хотел, подбежала к единственному маленькому зеркальцу.

Да-а-а… Красавица, ага. Схватив гребень, уже потея, принялась расчесывать золотые локоны, приводя их в порядок. Ведьмы ж наверняка все с укладками будут! Пришлось и поколдовать маленько, ободок из ягод в прическу вложить. Фея она или как?

Но и после приведения волос в порядок не удалось сразу поехать на праздник. Леденящий морозец последнего декабрьского дня больно кусал за уши. Возвратившись в последний раз за тёплым платком, фея подумала, что это плохая примета…

Лось учтиво пригнулся, чтобы феечка могла залезть на спину, и гордо выпрямившись, довольный помчался по лесу.

А тем временем в избушке на курьих ножках шёл взволнованный разговор.

– Прибежит, точно вам говорю! – прохрипел леший.

– Врешь ты! – который раз крикнула ведьма с розовыми волосами.

– Точно врешь! – поддакнула ведьма с голубой шевелюрой.

– Я вам говорил, надо было с деревни той же и девку брать, чем не лесная дива? – проговорил Кощей, закидывая костлявые ноги на стол.

– Убери свои жерди с моего стола, – тут же рявкнула Яга, замахиваясь на него замасленной тряпкой.

Шутливо испугавшись и подняв руки вверх, Кощей ноги убрал.

– Да какие ж они лесные? – из уголка раздался тихий голос деда-лесовика. – Они вообще в лес перестали ходить! Говорят, грибы поганки! Сами они поганки! – в сердцах прикрикнул дед, откусывая хрустящее яблочко.

– Приведёт он, чую, приведёт, – втянув воздух крючковатым носом, авторитетно сказала Яга.

Но сказать по правде, она была не уверена. Последние годы ошибалась  все чаще, что раздражало хуже нелетающей ступы. И должно же это уже закончится-то!

Вот сейчас они сведут этих молодых, да наладится жизнь их лесная!

Подъезжая к избушке уже тёмным глубоким вечером, фея ругалась про себя такими словами, что и не думала, что знает такие. Руки и ноги замёрзли так, что практически не ощущались. Но стоило увидеть перед избушкой с белой, покрытой пушистым снегом --">