Виктор Алдышев - Кассандра

Петрович, наблюдая за его попытками контролировать дыхание и уцепиться дрожащими пальцами за подлокотники, нахмурился. Опять не к добру.

– Лейтенант, ты чего? – всё-таки спросил Макеев.

Данислав хотел было ответить, что всё нормально, но тут почувствовал отрыв – капсула пошла вверх. И на мониторе, на стенке напротив изменилась картинка. Табло показало схематическими линиями движение в канале башни и отметки набора скорости.

– Хр-р-р… – что-то вроде такого звука получилось у Чарова горлом.

– Данислав… – Макеев понял, – что, аэрофобия у тебя? Клаустрофобия? Что?

– Летать боюсь, – выдал Чаров. – В замкнутых коробках…

– Твою-то мать! – Сергей Петрович выругался.

К общему счастью только этого не хватало.

– Ну ты даёшь! Зачем тогда едем наверх? Ты живым-то доедешь? Сердце не колотнёт по дороге?

– Откуда я знаю? – совсем хрипло прошептал Данислав.

Он же не проверял это дело на космическом лифте. Ни разу.

– Как тебя Гиберов отпустил?! – Макеев опять бушевал.

– Так он не знает, – всё-таки усмехнулся Данислав. – Думает, так… высоты боюсь. Вроде, не серьёзно.

– Ну ты и дурак, парень.

– Ага… – Чаров мерно приводил себя в порядок. Вдыхал, выдыхал, смотрел на монитор. Уже набрали пятьсот километров в час и ещё разгонялись. Но в общем, это совсем не много. С «Титании» капсулы поднимаются в космос до станции «Оберон» на скорости под две тысячи километров в час. Грузовые ещё быстрее. Так что сейчас – просто медленная прогулка.

– Не смотри ты на монитор, – ругался Макеев, – глаза закрой.

– Не-е-ет, – потянул Данислав. – Так хуже.

Сергей Петрович оглядел бледное лицо парня. Там из цветного остались только блестящие карие глаза и родинка на верхней губе. Ну и ссадина на скуле. Остальное, как белая простынь.

– Отвлекись тогда, – Макеев заставил себя унять эмоции, переключиться на проблему.

Ему надо довести парня до «Титании» без инфаркта. И назад тоже.

– Ну-ка, расскажи мне что-нибудь, – уверено потребовал Сергей Петрович. – Психолог, ты значит? А чем ещё занимаешься? И вообще, почему с Гиберовым работаешь? Он же военная разведка, а ты как попал?

Данислав, несмотря на состояние, усмехнулся. Вообще, ему не следовало распространяться о таких вещах, но тут у него сложилось своё мнение. Так что, он ответил:

– Я в его проекте.

– Это в каком?

– «Кассандра».

– Чего? – Макеев, услышав знакомое название, засмеялся. – Погоди, это вот этот громкий, года три назад? О котором говорили, что работу провидцев можно поставить на службу человечеству. Их дар нам поможет заглянуть в будущее, и направить развитие цивилизации в нужное русло? Во благо всей планеты? Этот что ли?

Данислав скосил на Сергея Петровича глаза, тоже улыбнулся:

– Он самый.

– Да его ж вроде, закрыли. Сразу.

Чаров так и улыбался.

Макеев, глядя на него, сощурился:

– То есть, не закрыли?

Данислав покачал головой:

– Сложно пока. Проект работает. Но в тестовом режиме. Полуофициально. Не все в него верят.

– Ясно, – Макеев усмехнулся, и вдруг понял: – Так ты, значит… Да ладно?..

Сергей Петрович тоже не поверил.

– Это ты что ли предсказал нам тут диверсию? – уточнил он.

Чаров кивнул:

– Да, «Вавилон-3» под угрозой. Я сам это видел.

Данислав наконец почувствовал, что дышит свободней. Отвлечься на разговор было хорошим решением. И не только для подавления аэрофобии, но и для дела. Гиберов был против того, чтобы полностью ввести в курс дела начальство объекта, а вот Данислав был уверен, что это должно помочь. Так что сейчас малость превысил полномочия.

– Нам периодически дают посмотреть будущее разных особо важных объектов, сказал он. – «Вавилон-3» за мной уже год. Я каждый месяц проверял его будущее. Всё было в порядке. Но три месяца назад, будущее изменилось. Лифт рухнул. Значит, что в этой точке времени – три месяца назад, произошло какое-то событие, которое сформировало именно такой вариант.

Макеев молча слушал. Но намёк уловил. Три месяца назад погиб его сын. Суть цепочки размышлений Данислав ему объяснил. Кого-то из своих завербовали для диверсии именно в тот момент.

Сергей Петрович всё-таки очень пристально посмотрел на лейтенанта. Так пристально, что тот усмехнулся:

– Верится с трудом, да?

Макеев утвердительно кивнул. Провидец, будущее, диверсия…

– Двадцать второй век на дворе, – вздохнул Сергей Петрович, – в космос начали ездить на работу, а тут… такое. Так, Кассандра, зачем тебе на --">