(Sutcliffe) - Продукт (СИ)

========== Кингс Кросс ==========

Кингс-Кросс. Вокзал в центре Лондона, на который приходил прямой поезд из Стивениджа, стал первым архитектурным ансамблем, который когда-то взбудоражил его инстинкты своим угнетающим индустриальным видом. Впервые он окинул цепким взглядом его тягостное великолепие лет в четырнадцать, когда приехал с отцом в столицу не на машине, а на поезде. Он любовался высокой тепличной крышей и необъятными стенами. Напластования в теле Лондона времен королевы Виктории и Всемирной выставки обнажались перед ним огромными стальными дугами несущих конструкций и кирпичами цвета закопченной сельди. Стены тянулись вдоль подъездных путей, черные, тюремные, в некоторых местах изрисованные граффити. У их подножья среди бездомной, серо-бурой травы кое-где лежали кучи битого кирпича и мусора. Иногда ему думалось, что здесь выглядывает Лондон уже не викторианский, а послевоенный, черчиллевский, переживший ночные налеты и бомбежки, голодный, хмурый. Или же не Лондон… Ему часто представлялся какой-то сырой и шумный порт с рыбной рыночной вонью, криками чаек и распутными женщинами в витринах, на улицах, сияющих неоновыми вывесками. Время от времени та или иная деталь окружающего ландшафта захватывала его воображение, и в минуты мечтательности или задумчивости видение вставало перед внутренним взором необыкновенно живое и ясное. И его влекло в этот неизвестно, существующий ли, город необъяснимое чувство горькой привязанности.

Он сошел на платформу, поднял воротник пальто, сунул руки в карманы и скорым шагом устремился к центральному вестибюлю, лавируя среди многосотенной толпы прибывающих и отбывающих путешественников, приложил смартфон к считывающему устройству. Высокая загородка из плексигласа, преграждавшая выход, отъехала в сторону, идентифицировав его, как законопослушного пассажира, заплатившего за билет. Выйдя на маленькую привокзальную площадь, осмотрелся, решая, каким путем отправиться. Хотелось свежего воздуха и простора. Осторожно потянул носом теплый вечерний ветерок и поморщился от выхлопных газов, которые показались сегодня необыкновенно едкими. После загорода центр Лондона всегда обрушивал на него уродливый букет запахов, но сегодня ядовитый дух мегаполиса и вовсе как будто оцарапал слизистую химической какофонией. Ни в какое сравнение этот воздух не шел с норвежским, но он был своим, родным, как брат-наркоман, которого и прибить хочется, и обнять… и плакать над его бессмысленной испорченностью. Хорошо было в последний карантин, когда все сидели по домам и шестизначные цифры численности автомобилей в городе вдруг благополучно сократились до четырехзначных. Мегаполис хоть прокашлялся.

К остановке на противоположной стороне улицы, словно корабль по волнам, подплыл, шумно вздохнув бензином, красный двухэтажный автобус в винтажном стиле, такие ездили по улицам в 2020-е годы. Напрягая зрение, он рассмотрел номер: традиционный 10-й маршрут, один из самых старых, пролегающий через Найтсбридж и Кенсингтон, мимо Гайд-Парка – хорошо знакомые места. В Кенсингтоне вечером было тихо, безлюдно, пахло пихтами, а на кухнях с богатым интерьером, расположенных ниже уровня мостовой, горел свет, и очень положительного вида парочки болтали, попивая вино из высоких тюльпанных бокалов. А поздней ночью под фонарями, словно тени призраков, резвились лисицы, чьи глаза вспыхивали такими же зелено-золотыми зеркальцами, что и у него самого. В Кенсингтоне было хорошо гулять по крышам… если знать, конечно, как это делается.

Он перебежал улицу на красный свет, заставляя водителей притормаживать и недовольно кривить губы. Отправился вдоль Панкрас Роуд, поглядывая на сказочный замок международного железнодорожного вокзала, куда прибыл семь лет назад из Брюсселя с замирающим сердцем, чтобы вернуть себе отнятый дом. Он решил пойти по Мидланд роуд, потом свернуть на Юстон, а уже около Картрайт Гарденз можно было рассчитывать на некоторое подобие воздуха. А можно было свернуть на Тависток плейн и пройтись вдоль садов, имевшихся в ассортименте в районе Рассел Сквер. Оттуда уже недалеко до дома.

И вот как раз проходя по Картрайт Гарденз, он заметил, что от погруженного в тень ствола платана отделилась фигура и последовала за ним. Если судить по силуэту и одежде, молодой пацан, но движения слаженные и

--">