Михаил Иванович Казьмин - Жизнь номер два

пошлю, ему тоже расскажешь.

Так, значит. Папаша решил привлечь церковь… Ну, учитывая, какое место церковь в этом мире занимает, оно и понятно, но… Тут ведь палка о двух концах. Рассказ мой основам учения церкви не противоречит, тут вроде бы бояться нечего, а вот то, что я попаду к церковникам на заметку, может быть в моей жизни как полезным, так и не очень. Значит, надо постараться, чтобы отец Маркел остался доволен, потому что он, подавая наверх доклад или как там это у них называется, будет сочинять его, руководствуясь личными впечатлениями. И чем более благоприятными окажутся эти его впечатления, тем для меня и лучше.

— Лидия, можешь сходить отдохнуть. Я с бояричем посижу, — ого, сегодня у меня насыщенный общением день! Меня явилась проведать двоюродная сестрица…

Вообще-то боярышня Волкова раньше особым вниманием меня не баловала. В нашем возрасте год разницы — это и само по себе немало, а уж насколько в действительности шестнадцатилетняя девушка взрослее пятнадцатилетнего пацана, даже говорить не стоит. И вдруг такое внимание…

— Как ты, Алеша? — голосок сестрицы слегка подрагивал. Уж не знаю, правда ли она за меня волновалась или старалась это убедительно изобразить, но в любом случае было приятно. А уж в сочетании с ее внешностью… Пока Ирина подходила к моей кровати, я успел полюбоваться, как колышется на круглых бедрах блестящий шелк платья, пошитого по последней венской моде — на три ладони ниже колен и с лифом, фигурно обрезанным, чтобы подчеркнуть форму груди, а уж что подчеркнуть, у Ирины имелось… А когда боярышня, придвинув стул, села возле меня и то самое, форму чего подчеркивал фасон платья, оказалось вблизи моего лица, некий важный фрагмент моего организма предательски поднялся, образовав отчетливо заметный холм на тонком одеяле.

Сестрица стрельнула большими карими глазами в его сторону и понимающе подмигнула. Щеки мои, конечно, горели и светились, и пятнадцатилетний Алеша Левской, по идее, должен был сейчас мечтать о том, чтобы сквозь землю провалиться, но на его месте был взрослый, много чего повидавший (и не только повидавший, хе-хе) мужчина, так что я ответил сестре понимающей ухмылкой. На мгновение в глазах Ирины мелькнула растерянность, но девушка тут же широко улыбнулась.

— Смотрю, выздоравливаешь, — слегка насмешливым тоном прокомментировала она мое состояние.

— А куда ж мне деваться-то? — я подарил Ирине еще одну ухмылочку, жадно проведя взглядом по ее груди. — Вот посидела бы со мной вместо Лидии, я бы, глядишь, уже и на ноги встал.

— Ну нет, братец, — Ирина покачала головушкой и слегка потянулась, выпятив крупноватый для ее лет бюст в мою сторону. Подумала, снова скосила взгляд на торчащее одеяло и переложила на грудь черные как смоль косы — сначала левую, потом правую. Хитрая… Вроде и прикрыла торчащие прелести, а на самом деле лишь подчеркнула их. Где ж она, заразка, такому научилась… — Но заходить к тебе я буду почаще. Как погляжу, тебе такое помогает.

— Мы все до сих пор места себе не находим, — посерьезнела она. — Что творится! В самой стольной Москве прямо в собственном дворе чуть не застрелили! И кого! Боярича из сильного рода! Что хоть губные о том говорят, смотрю, пристав к тебе приходил?

— Да ничего он не говорит, — признался я. — Спрашивал все, не увидел ли я кого или чего, не запомнил ли…

— А ты? — заинтересовалась Ирина.

— А что я? Ничего я и не видел, а запомнил только как выстрел огнем полыхнул, — кажется, сестрицу я разочаровал. Мы еще немного поболтали о моей кормежке, о том, что зима уже подходит к концу, и Ирина поднялась со стула.

— Ты бы хоть ноги согнул, — она опять показала глазами на знак оказанного ей моим организмом внимания. — А то еще Лидия на свой счет подумает…

Вернувшуюся Лидию я встретил с согнутыми ногами. Вот интересно — это что сейчас такое было? С чего бы вдруг боярышня Волкова устроила мне этакое шоу? Попытался вспомнить, есть ли в этом мире детективная литература, и не смог. Уж не знаю, не было ее тут или Алешка не интересовался… А вот Ирине это явно интересно.

Мне, кстати, тоже. Правда, меня интересовала одна-единственная детективная история, зато и интерес был куда более сильный, нежели у читателя таких книжек или взбалмошной девицы. Итак, что же такого я вытащил из своей памяти благодаря губному приставу Шаболдину?

В тот день у нас были гости, семья дворян Хомичей, живших неподалеку, в нашем --">