Михаил Алексеевич Ланцов - Сирота

внезапно осипшим голосом. Подошел к окну и приоткрыл жалюзи.

В четко очерченном круге вокруг все было нормально. А вот дальше крутился серый вихрь первородного хаоса вокруг этого островка порядка. Энергии для поддержания аномалии в стабильном состоянии оставалось всего-ничего. Едва на полминуты.

За его спиной громко тикали часы, отдаваясь в голове каждым щелчком, словно ударом. Старого мира больше не было. Он спровоцировал его откат. А значит в новом его варианте, в новой его сборке судьба может оказаться более милостива к его супруге и дочери погибших таким нелепым и обидным образом.

Да, он отправил в прошлое современника. Но профессор, вслед за Львом Толстым и прочими его поклонниками был уверен, личность ничто в жерновах истории. Выживет ли он там? Бог весть. Однако даже если и выживет, то ничего поменять не сможет и мир, плюс-минус соберется также, как и сейчас. Вот на этот «плюс-минус» профессор и рассчитывал, надеясь, что это убережет его семью от гибели. Ведь случайность же… случайность…

Щелкнули еще раз часы, отсчитывая очередную секунду.

Пискнул аварийный зуммер, показывающий, что энергии осталось на десять секунд.

– Весь мир в труху… – нервно улыбнувшись, прошептал профессор знаменитую фразу из ДМБ. А потом добавил: – Надеюсь, все это не зря.

Пискнул последний раз зуммер. И эта стабильная аномалия в доли секунды растворилась в хаосе. Настоящее же сместилось на неполные пять веков назад, начав заново развиваться. И там, в далеком 1552 году от Рождества Христова или, как тогда считали, в 7060 году от сотворения мира Андрей открыл глаза. И тут же зажмурился из-за рези от яркого солнца. Какой-то балбес догадался положить его так, чтобы солнечные лучи светили ему прямо в лицо.

Вокруг сразу залопотали.

«Ну что же, хотя бы местные края» – пронеслось в голове у Андрея с некоторым облегчением. Потому как оказаться где-нибудь в Китае или Персии ему не сильно хотелось. Слишком все другое в культурном плане. Слишком он там будет чужеродным элементом.

На Руси, понятно, он тоже будет выглядеть чужим. Но… хотя бы не настолько. Просто «ушибленным» слегка. Да и адаптируется быстрее. Оставалось понять только кем именно он тут очнулся. И скрестить пальцы за то, чтобы не оказаться крепостным там или холопом. Или, упаси Боже, холопкой. Профессор вроде бы говорил о том, что он попадет в тело предка-мужчины, но вдруг у этого «ученого лба» что-то пошло не так?

Часть 1. Осень

– Можно с вами выпить?

– Выпить всегда можно… Можно даже кое-что выиграть.

– Например? Цирроз печени?

Геральд из Ривии и пьяница

Глава 1

1552 год, 2 июля, Тула

Немного еще повалявшись, Андрейка^[4], а его здесь к счастью звали именно так, поднялся, отряхнулся и огляделся. Ощущения были странные. Тело было меньше старого и существенно легче. Из-за чего поначалу все вокруг казались великанами. Но это быстро прошло.

Куда важнее оказались ощущения. Он чувствовал себя словно в какой-то компьютерной игре. Почему? Сложно сказать. Скорее всего потому, что, он хоть и готовился оказаться в прошлом, но и сам до конца в это не верил. И использовал этот проект как возможность не думать о плохом в последние годы жизни. Чтобы наполнить их смыслом и чем-нибудь увлеченно заниматься. А тут раз – и все получилось. И наш герой оказался удивлен этому совершенно не шуточно.

Клим Дмитриевич делал свое дело – настраивал машину времени, доводя ее до ума. А он? Он просто вцепился в этот «спасательный круг» и готовился, но в глубине души даже и не сомневаясь в полной бессмысленности этих занятий. И в том, что он умрет. Без всяких сомнений и довольно скоро…

Как и предполагал профессор, какие-то остатки личности далекого предка, которого Андрей так бессовестно подвинул из тела, сохранились. Прежде всего отрывки памяти и эмоциональные реакции на знакомых людей. Почему это сохранилось? Не ясно. Да и не важно. Главное – что это не привело к раздвоению личности. И к тому, что он не получил полную амнезию в глазах окружающих. А то было бы крайне неудобно.

Внешне вселение, кроме кратковременной «потери сознания» телом в самом прямом смысле этого слова, вылилось в несколько странное поведение. Парень поводил несколько минут напряженным взглядом по окружающим. А потом начал «узнавать», то одного, то второго, то третьего. Понятно, что --">