Фей Блэр - Место под солнцем

бывает у юности таких глаз. И оказался прав: тот, кто казался почти ребёнком, на деле родился много больше столетья назад. Вампир же, что поджидал его у колодца, пришёл в этот мир ещё раньше, и уже успел даже однажды уснуть – и потому, в отличие от первого, мог не спешить внести своё имя в список претендентов.

Каждый вампир время от времени засыпал. Сон этот имел мало общего с обычным, в который молодые вампиры впадали с появлением солнца, а старшие, уже умеющие существовать и при свете, могли делать это по собственному желанию, но не реже раза в несколько суток. Этот особенный Сон внешне напоминал летаргию (тогда как регулярный больше всего походил на обыкновенный, человеческий, просто очень глубокий и крепкий) – случался раз в сотню-другую лет. В первый раз спали вампиры обычно год, может быть, полтора, второй сон продолжался уже два года, третий – три… Впрочем, дольше шести лет вампиры спали довольно редко и, в целом, обычно количество «сонных» лет совпадало с порядковым номером самого Сна, однако    исключения бывали настолько часты, что подобная зависимость даже не считалась правилом: бывало, что вампиры и в второй раз засыпали на все пять лет, иногда же и седьмой сон длился всего лишь один год.

Каждый такой сон был, по сути, небольшим перерождением, изменяя как психику, так и физиологию вампира: так, после первого сна возвращалось человеческое, цветное зрение, которое исчезало сразу же после инициации, заставляя новообращённого проводить своё первое столетие в чёрно-белом мире, лишь в моменты ярости приобретающим ещё оттенок красного. Ещё первый сон приносил с собой определённую свободу от солнца: после него вампир уже мог некоторое время переносить неяркий дневной свет, правда, теряя при этом большую часть своей силы, и приобретал определённый контроль над засыпанием, которое теперь хотя и по-прежнему накрепко было связано со световым днём, но уже не было столь же неотвратимо, как прежде, привязано к рассвету. И, наконец, только после первого сна вампир становился по-настоящему бессмертен, теперь во время длительного отсутствия пищи впадая в специфическое состояние, близкое к анабиозу – тогда как юные, неспавшие, как их называли, вампиры в таком случае просто гибли.

Второй сон обычно возвращал способность различать вкус: до него вампир хоть и мог по-прежнему есть любую пригодную для людей пищу, но вкусовых ощущений был начисто лишён, так что всё, за исключением крови, напоминало ему размоченную в воде бумагу. При этом и без того острое обоняние совершенствовалось, позволяя вампиру теперь лучше любой ищейки «идти по следу», хоть собрата, хоть человека. Также этот сон приносил способность к левитации – правда, случалось, что это происходило позднее, но так не везло немногим.

Третий сон резко уменьшал потребность в человеческой крови: если до него вампиру ежедневно требовалось около стакана в сутки, то теперь такого количества хватало на три дня. К тому же при известной сноровке вампир теперь мог, при желании, имитировать собственное старение, что в сочетании с возможностью уже вполне свободно находиться на дневном свету (хоть и не под прямыми солнечными лучами, опасность которых хотя и уменьшалась с возрастом, но никогда не исчезала до конца), давало ему возможность долгое время незамеченным жить среди людей и даже обзаводиться вполне человеческой семьёй. Достигался такой эффект тщательным дозированием крови, которой бралось меньше, чем необходимо было для обычного комфортного существования. Говорили, что подобная способность возникала уже после предыдущего сна, но такие действия стоили куда больших усилий и намного чаще заканчивались неприятными срывами.

Что же до четвёртого сна и последующих, то их последствия были крайне индивидуальны, принося каждому что-то своё и, в целом, увеличивая выносливость и силу и, в частности, устойчивость к воздействию света, огня и серебра, которая, впрочем, никогда не становилась абсолютной.

Настоящими вампирами считались только спавшие – молодняк воспринимали как детёнышей, смотря на них как на заготовки, большинство из которых попросту не доживёт до первого сна и, соответственно, не вырастет. Мало кто из них выдерживал то, каким становился мир для них, и мало кто имел довольно силы воли и достаточно серьёзных интересов, чтобы не сорваться в бессмысленное насилие и не быть уничтоженным за постоянное нарушение Закона кем-нибудь из спавших.

--">