Игорь Александрович Фролов - Охота на льва

под Сабзаваром через все точки, в которых мой вертолет садился или над которыми пролетал на потолке или предельно малой - по-над барханной рябью пустынь Хаш и Регистан, горючими скалами Луркоха, ущельями Анар-Дары, белой пылью Геришка, ослепительными снегами Чагчарана с черной змейкой Герируда, спускающегося с морозных высот в зеленую долину Герата, - эти линии испещрят почти всю страну...

- - ...Погоди, не торопись, - сказал Тихий. - Ты сразу за Герат полез, а отсчет нужно вести с точки нашего с тобой знакомства, которое случилось... - он упер палец в карту, - ...вот здесь.

Дорога

... Да, все началось на Дороге. На ее бетоне, недалеко от сторожевой заставы Каравангах, я впервые встретился с Тихим, и встреча не понравилась нам обоим. Однако не стоит торопить события - начало повествования должно быть неспешным, как выстраивание колонны перед выходом на маршрут. Нужно задать систему координат и начальные условия. А они следующие.

Бетонная лента Дороги петлей накинута на предгорья Гиндукуша - она в прямом смысле связывает всю горно-пустынную страну. Дорога то вьется между холмами, то взбирается на отроги, то вытягивается в долине, перескакивая мостами и мостиками через горные реки и сухие русла, то ползет по скальному карнизу над пропастью, то змеей свивается вниз. Дорога была всегда, даже когда здесь не было страны. По этому пути шли караваны из Персии в Индию и назад, двигались воинские фаланги и когорты, тумены и лашкары, и путь этот, хотя и шел в обход, а не прямо на юг, несмотря на свою кривизну, был наикратчайшим, как это бывает в геометрии Лобачевского-Римана. Единственным из веера возможных его делало Солнце. Туманно-нежное на восходе, оно становилось беспощадным Ярилом еще до полудня и, даже теряя к закату свою мощь, успевало раскалить пустыню так, что горячий воздух отрывался от песка и в его мареве на горизонте возникали прекрасные миражи - зеленые леса, голубые озера, белые дворцы с золотыми куполами и даже искрящиеся под солнцем заснеженные поля, - наверное, так в аду грешникам показывают рай, чтобы придать приевшимся мукам новую остроту. Местность, простирающаяся на юг от Дороги издревле называлась красивым именем Дашти Марго - Пустыня Смерти. Ранним утром, пока тень гор еще укрывала пустыню прохладой, караваны и войска шли по влажной от ночной росы дорожной пыли, и на их пути лежали маленькие оазисы - у подножия гор всегда есть вода, она течет с ледниковых вершин, а значит, есть растительность, в благословенной тени которой путники могли переждать послеобеденное пекло.

Солнце, горы и пустыня определили само существование этого пути, а уже путь создал страну, объединил горные и пустынные племена, а тот, кто смог установить контроль над главной дорогой, стал править племенами, сделал их одной нацией. И мы, войдя сюда, сразу встали по всей длине Дороги сторожевыми заставами, обеспечивая проводку колонн - все тех же караванов, пусть и на колесном и гусеничном ходу. Если взглянуть на штабную карту, станет ясна платоновская идея Дороги в контексте нашей войны. Автоколоннами со складов Сабзавара доставлялись боеприпасы, топливо, продукты, строительные материалы на заставы и в конечный пункт - город Кандагар. А выходить колоннам на маршрут нужно было, как и тысячи лет назад, сразу после восхода солнца, чтобы к полудню успеть доползти до оазиса у моста через Фарахруд, - там, прикинувшись отдельным мотострелковым батальоном, стоял отряд спецназа - и начать готовиться к ночевке, превращаясь из стада машин в крепость с выставленным вокруг боевым охранением. А следующим утром колонна, развернувшись в походный порядок, снова пускается в путь к следующему оазису - теперь у моста через Хашруд - чтобы снова встать лагерем на ночь перед броском на Кандагар.

Пока она ночует под мохнатыми афганскими звездами, ощетинившись пушками и пулеметами боевых машин, мы отступим во времени еще на шаг - к моему рождению. Я родился - на тридцать градусов севернее и на шестьдесят восточнее, если свериться с глобусом, - когда строительство Дороги уже заканчивалось. А познакомился я с Дорогой, когда бетон ее плит еще не затвердел окончательно, - и у меня есть тому свидетельство. За два дня до начала этой истории наша пара привезла в фарахрудский отряд спецназа начальника генштаба генерала Ахромеева со свитой и охраной. Сухой, подвижный, похожий, как мне показалось, на Суворова, он выпрыгнул из вертолета навстречу --">