Влад Данков - Оружейных дел мастер

почему так? Почему у дроу этого нет, если он, Т’Альдин, вроде бы научился любить, ведь он же дроу? Дело в месте, где он жил?

В лесу? Или в поверхности? Или в эльфах? Скорее всего, дело в Таруне. Мужчина дроу не может любить женщину своего народа, потому что сам для нее — просто мужчина.

Существо второго сорта, слуга, раб и игрушка, которую можно поменять, если надоест…

Таруна совсем не такая, в этом-то и секрет.

И потому за ее слезы Т’Альдин с радостью убьет бесчисленное количество гоблинов.

Последний из кристаллов спрятан. Кучи бочек, теплых на вид — вот страшнейшая тайна, которая позволит Т’Альдину мгновенно, в один удар сердца, в один взмах ресниц ужасно отомстить ублюдкам и попутно выиграть сражение. Пора сваливать, тем более что отступающие уже близко. Ближе, гады, ближе: праведный гнев самого смертоносного эльфа на свете требует как можно больше жертв!

Он без проблем выбрался из лагеря и отошел шагов на сто. Вокруг холма уже немало орков и гоблинов, выглядящих как псы, получившие славную трепку… хе-хе.

Самое страшное впереди, но большинство серых мразей даже не поймет, что случилось.

Т’Альдин достал из-под плаща охотничий рог и протрубил в него сигнал, а затем бросил и его, и гоблинское оружие, которое держал для маскировки, и со всех ног бросился в кусты. Вслед ему хлестнул выстрел, другой…

Ему снова, как тогда, показалось, будто небеса рухнули на землю, причем совсем близко. Т’Альдин просто оглох от грохота, споткнулся, упал, побежал дальше — а за спиной рвануло еще страшнее. Прямо перед ним с неба свалилась, сломав дерево, та тяжелая длинная штука, стреляющая кругляшами, посыпались горящие обломки, куски тел, половина орка, разматывая за собой длинную веревочку кишок, шлепнулось в трех шагах.

Т’Альдин бежал, сломя голову, без оглядки, отчаянно, так, словно за ним гнались все йоклол из Железной Цитадели Ллос, прикрывая голову руками от всего того, что сыпалось с неба похлеще града. И только добежав до небольшой рощи, он обернулся.

От лагеря гоблинов осталась только почерневшая от огня верхушка горы. Обломки телег и куски тел валялись на огромном расстоянии вокруг, а у самой горы все было просто усеяно телами. Страшная сила, вырвавшись из бочек, убила на месте одной Ллос известно сколько гоблинов и орков из тех, что отступали и в момент взрыва находились ближе к горе, чем Т’Альдин. А от тех, что были в самом лагере, остались только части тел, разбросанные по округе.

Он проворно вскарабкался на дерево, чтобы пропустить под собой выживших врагов, которые теперь просто разбегались во все стороны. Как и думал: стоило взорвать опорный лагерь, как остатки армии попросту перестали быть армией, превратившись в толпу уродцев, осознавших полнейшую безнадегу ситуации и спасающих только свою собственную шкуру. Всего-то несколько огненных кристаллов, просыпающихся на звук рожка, да искусная маскировка — и все. Чтобы поставить окончательную точку в битве, моментально отправив на встречу с богами многие тысячи врагов и полностью уничтожив их последние ресурсы, ему не понадобилось ни хитроумнейших оружий колдуна, ни мощных драконов, ни порошка, таящего странную магию. Своими силами обошелся.

Т’Альдин засмеялся. Да уж, у эльфов теперь работенки будет немерено –

повыловить всю эту шваль по самым глухим чащобам. Авось да справятся как-нибудь сами, потому что он, Т’Альдин Шасс’Кэрр, намерен теперь почивать на лаврах невероятной славы, пока ему не надоест. Вначале стоит пойти навстречу людям и рассказать их королю, кому именно они обязаны такой абсолютной победой, затем…

А хотя — к йоклол человечьего короля! Потом как-нибудь и сам узнает, кто же на самом деле выиграл это сражение, а у Т’Альдина есть дело поважнее и несравненно более срочное, чем все короли на свете.

Он слез с дерева, снял с себя гоблинскую маскировку и пошел домой.

Туда, где его ждала Таруна.

Эпилог.

Роктис появилась аккурат вслед за слугами, подавшими обед.

— Карета готова, можем ехать, — сообщила она.

Данила наколол на вилку клецку и макнул в соус:

— Пообедаю и поедем. Хочешь пирожных?

Блюдце с пирожными сразу же оказалось в ее цепких пальцах, однако затем ведьма сняла крышку с салатницы и извлекла оттуда еще два пирожных, предварительно спрятанных Данилой.

— Да ты вконец обнаглела!

— Правда? Между прочим, это из-за тебя я все еще не графиня! И вообще, душенька, --">