(Allmark) - Вопрос веры (СИ)

пытается вломиться в его сознание, но импульс шёл от его тела. Страж? «Пусти. Может быть, ты не понимаешь моих слов – но поймёшь мои мысли? Я должен докричаться до тебя, я должен тебе объяснить!». Яростное сопротивление – как огонь, которым полыхали атакованные миры, как чёрный дым над расстрелянной колонной беженцев. Разве может живое существо не иметь в себе ничего, кроме этой ненависти, этой радости над пожарищами, над криками умирающих и раненых, этого торжества победителя, сквозь опьянение успехом выбирающего новую цель? Разве может живое существо и само не желать больше ничего иметь? Само взращивать, пестовать только то, что чернее тьмы, беспощаднее огня, холоднее могилы? «Вы не всегда были такими. Я не верю. Пусть Тени отняли у вас память о том, что было до них, но они больше не диктуют, чему быть после. Слушай! Смотри!». Образ – на образ, он словно бросался на многочисленные амбразуры сознания дракха, стремясь погасить этот огонь, заглушить этот гимн хаосу, заслонить чёрное солнце, сияющее в его небе. «Ты не должен быть дьяволом, не должен быть тьмой. Ты такой же, как мы». «Да, я такой же как вы. Лучше ты смотри». И он бил – образ за образом, как удар – картинами того, что делалось, тех, кто делал, лицами, голосами – не дракхов, тех, кто сотрудничал с ними, покупая их оружие, заключая с ними сделки – приглашая их корабли расстреливать взбунтовавшиеся города, продавая им своих сограждан в качестве рабов и подопытных, выслеживая и убивая телепатов. Центавриан, людей, гроумов, голиан, представителей других, незнакомых Дэвиду рас. «Ты думал, вы другие? Вы такие же. Вы будете такими. Такими, какими вас хотели видеть Тени, какими вас хотим видеть мы. Посмотри – они боятся смерти, но любят нести смерть. Они говорят о мире, но готовятся к войне. Они любят песни о любви, но военные гимны любят больше. Они по-настоящему счастливы лишь тогда, когда побеждают. Вечным миром ты хочешь отнять у них радость победы? Они никогда не пойдут за тобой. Они не считают нас дьяволом, не считают дьяволом себя. Они просто считают, что так правильно, что это – польза. Откуда б вы нас ни изгнали, мы всегда найдём тех, кто примет нас и нашу пользу». Вспыхнув, намертво сплавившиеся меч и денн-бок упали между ними на песок, связь разорвалась. Дракх схватил Дэвида за горло, в другой руке сверкнул короткий кривой кинжал…

Винтари, выбравшись из-под рухнувшего на него дракха, подскочил к упрямо ползущему по песку «бархану». До корабля оставались считанные метра два, но Мисси уже совершенно выбилась из сил, Винтари попытался взять на руки Зака, но его опередила Лаиса.

– Давай сюда.

– Лаиса, вы не поднимете его!

– Недооцениваешь ты, мальчик, простую слабую центаврианскую женщину! Иди вон, вытащи девушку свою, пока не затоптали не ровен час, - она указала в гущу сражения, где лежал без сознания, оглушённый ударом по голове, но всё ещё сжимающий трофейный кинжал, Дэвид.

Мисси, пользуясь тем, что от неё внимание отвлеклось, под всё той же сетью бросилась на помощь Адриане, лежащей рядом с потерявшим сознание Андо – злые слёзы бессилия душили её, она вновь и вновь пыталась поднять Андо на руки – и падала. Все силы уходили на то, чтоб обезвреживать подступающих дракхов.

– Давай, сестричка, вдвоём дотащим. Уже почти все внутри, немного осталось-то.

– Дэвид… Дэвид где?

– Это тот, который девочкой одетый, в платочке? Вон, тащат его… Ну, давай – я потащу, а ты прикрывай. Ох, не стреляли б они хоть какое-то время, а! ах ты образина!..

– Тихо, свой, - подскочивший к ним дракх вдруг заговорил голосом Брюса, - маскировочная сетка. Давайте сюда болезного вашего, и дуйте на корабль на второй космической! Ну!

Они всё равно остановились – чтобы помочь раненому Уильяму выбраться из-под мёртвых тел.

– Ну просто невозможное же что-то… прут и прут… Откуда их столько, какая мать нарожала? Вроде ж сколько убили, а всё новые бегут, так никакого оружия не хватит…

Рикардо, размозжив прикладом голову дракху, попытавшемуся схватить Мисси, подхватил Уильяма под руку. В тот же миг его плечо обожгло выстрелом.

– Я задержу их, - тихо проговорила Адриана, - идите.

– Адриана, нет. Задерживать буду я, ты иди.

– Нет, отец, ты не сможешь так, как смогу я. Ты знаешь, так надо. Ради него, ради всех… Ради

--">