Дмитрий Николаевич Воронкевич - Жертва войны

различить очертания окружающего мира. Райс вновь пришёл в себя. Находился парень в своей же камере в той само луже, в которой уже ему доводилось приходить в себя.

Мальчишка ничего не чувствовал. Буквально. Ни боли, ни холода, ни голода. Чувствительность к первому и второму были просто отключены, а вот голод банально был утолён кровью твари, с которой пришлось драться. Само собой в памяти всплыло сражение, от чего по телу прошлась дрожь. Райс тут же бросился себя осматривать.

На груди красовался красочный шрам от когтей монстра, причём сама рана была затянувшись. Левая рука тоже не беспокоила. Рана на предплечье была полностью излечена, хотя шрам остался и на ней. Правда, менее красочный. А вот с правой рукой дела обстояли хуже. На месте руки по-прежнему красовался обрубок.

На глазах мальчишки стали наливаться слёзы. Одна неудача, сменяла другую. Терпеть удары судьбы становилось всё тяжелее, и хотелось хоть маленькой отдушины. По щекам парня побежали слёзы.

— За что?! За что?! — выкрикнул Райс.

Парень подскочил и с силой стал барабанить по двери.

— Чтобы вы все сдохли!! — рыдал юноша.

Парню захотелось почувствовать хоть что-то, захотелось ощутить себя живым. Все чувства, ограниченные ради выживания, Райс включил на полную одним махом.

— Агх! — тело свело от судорог, и мальчик завалился в воду.

Впервые чувство боли и холода приносили удовлетворённость. То, что мертво, болеть уже не может. Значит, юноша был ещё жив. Продолжая лежать в воде не шевелясь, Райс начал успокаиваться. Момент слабости был пройден, и стало чуть менее невыносимо.

Но вдруг произошло то, чего парень предвидеть не мог. Из-за двери послышался хриплый и усталый голос:

— Ты лучше полежи. В воде я имею в виду. Она здесь особенная, живая…

Конец первой книги.

--">