Андрей Алексеевич Кокоулин - Огнь

и наклонилась к дочке: – Сегодня огонёк выскочил?

Лозка неуверенно кивнула. Большими чёрными ножницами Тая раскроила ленту, раздвоила её с одного конца, смочила обрез в миске.

– Давай руку. Замерзла?

– Чуть-чуть.

– Не ёрзай.

Тая замотала мизинец дочери, подвязала тугой узел. Кетола вытянула табурет из-под стола, со скрипом уселась на него всем своим тяжёлым телом, сбила с пальцев, с голых предплечий проросшие веточки.

– Смотри-ка, – произнесла она со вздохом, – почитай, полгода в рост не шла, а тут на тебе.

– Это весна, бабушка, – сказала Лозка.

Мизинец у неё, куколкой завёрнутый в серое полотно, отстоял от остальных. Будто отщепенец. Огонька не было.

– Это не весна, – сказала Кетола, – это у меня как у мамы твоей.

– И ты зазеленеешь? – спросила Лозка.

– Я тебе дам – зазеленею.

– Всё, намочи ещё раз, – подтолкнула дочь к миске Тая. – Как станет подсыхать, смачивай снова. Обязательно! Поняла?

– Да.

Лозка окунула мизинец.

– Ну-ка, дай посмотреть, – сказала Тая. – Есть огонёк?

– Нету.

– Тогда бери лукошко и беги наверх.

– А во двор?

– Нет.

– Но, мамочка…

– И миску возьми. Нам с бабушкой поговорить надо.

Лозка надулась.

– Как будто это я виновата!

Она сгребла прутья, лукошко, у которого едва заплела донце, и громко, обиженно затопала из комнаты к лестнице на чердак.

– Что делать будем? – спросила Кетола.

– Подождём Исмара.

– Никто ещё не знает?

– Нет.

– И хорошо.

Кетола оборвала новые, прозрачные ростки с рук. Лозка спустилась, хмурая, взяла миску и показала замотанный мизинец.

– Видите?

– Видим, – кивнула Тая.

Перед Исмаром долго проветривали.

– Я успокоилась, –приговаривалаТая, – я успокоилась. Не пахнет?

– Чуток пахнет. Смотри-ка, лезут и лезут.

Кетола надёргала уже горку ростков и веток. Горка лежала на столе, усыхая и съёживаясь, сея вокруг мелкие чешуйки.

– Может, взять телегу и в город? – спросила Тая.

– Уж там-то обрадуются, – кивнула Кетола, поднимая короткий рукав, чтобы выдернуть угнездившуюся на плече ветку. – Что они знают, городские? Только и умеют, что прятаться за каменными стенами. У них, поди, не то что от огневицы, от безобидной сонницы животы прихватывает.

– Так ведь, мам, вроде лечат.

– Много ты видела вылеченных-то? Помоги-ка, не ухватиться.

Тая подошла к матери. Вместе они вывернули корявый древесный сучок, проклюнувшийся из живого тела. Кетола смахнула ладонью кровь.

– Вот напасть!

Шаги Исмара в сенях заставили одну сгрести ветки в подол, а другую – испуганно порскнуть к корыту с посудой.

– Та-ак… – протянул Исмар, тенью застыв на пороге.

Со звоном бухнулся в угол топор. Исмар прошёл к столу, плечистый, заросший, расстегнул грязный покров, сверкнул зеленью глаз, стукнул пальцем по столешнице, словно проверяя её крепость.

– Ну!

Тая вздрогнула от звука.

– Исмар.

Мужчина огляделся, словно впервые видел комнату. Лицо его под щетиной заходило недовольными буграми.

– Лозка где? На дворе не видел.

– Наверху, – сказала Тая.

– И что ей там делать? Что-то учудила, да? Запах стоит, будто у нас кто-то сдох. У нас ведь никто не сдох?

Исмар посмотрел на жену.

– Хуже, Исмар.

– Чего?

– Огневица!

Тая сказала и тут же накрыла рот ладонью. Мгновение Исмар стоял, а затем одной ногой вдруг провалился по колено под пол. Словно доска под ним размякла и уступила его весу. Плеснуло грязной болотной жижей.

– Исмар!

– Погоди, – не двигаясь, сказал Исмар. – У Лозки?

Тая кивнула.

– Огнь на мизинце, – сказала Кетола.

– Понятно, – сказал Исмар и провалился второй ногой.

Вот же Хлябь проклятущая! Его бросились вытаскивать, но он и сам, опомнившись, отмахиваясь от протянутых рук, тяжело выкарабкался из жижи.

–Прочь!

Хрипло дыша, Исмар лёг на пол около образовавшейся дыры. От штанов натекла лужа. Тая опустилась на колени рядом. Кетола вернулась к табурету, занагибалась, собирая разлетевшиеся ростки.

– Что делать будем? – тускло спросил Исмар, остановившимся взглядом буравя небелёный потолок.

– Я думала в город ехать, – тихо сказала Тая.

– Угробят там Лозку нашу, – возразила Кетола. – Руку отхватят – это уж точно. Не посмотрят, что под огневицей мизинец один.

Исмар --">