Денис Валерьевич Куприянов - Суровые будни

случилось чудо. С безоблачного неба ударила молния и искомая сосна мгновенно загорелась, что естественно испортило юному художнику всю натуру. Тот тут же заревел, бросил холст с кистями в воду и, сев в карету, поспешил уехать в сторону столицы вместе со всеми охранниками. Те весьма косо на нас смотрели, но выяснять, замешаны ли мы в этом, так и не стали. Видимо самим надоело торчать в этом месте.

Торгаши, осознав, что нам не придется терять еще один день из-за титулованного гения, изрядно обрадовались. А вот Вол расстроился, поскольку он сам хотел срубить эту самую сосну, и доказывал всем, что ему бы потребовалось всего десяток ударов топором. При этом, пока ему не объяснили, не мог понять, как бы отреагировал принц, завидев мужика, рубящего его любимое дерево. Да уж, похоже, предыдущая жизнь так и не научила бывшего дровосека, что происходит, когда связываешься с хозяевами этой жизни.

День 14

Наконец достигли столицы. Правда, в город пока въехать не можем, поскольку на носу очередное празднование. Еще один день в память о том, что когда-то кто-то набил кому-то морду и что-то там спас. Поэтому на дороге весьма солидный затор из телег и, судя по всему, сегодня в город нам въехать не удастся. Вообще-то на этом наша работа заканчивается, поскольку мало кому может прийти в голову грабить при таком скоплении народу. Но как оказалось, для подтверждения выполнения и получения награды мы должны отметиться в местной купеческой гильдии, плюс у Сержанта есть послание для королевского маршала, так что придется потерять еще один день.

Сам командир, скрепя сердце, разрешил нам немного погулять, предупредив, что за любую провинность на этот раз будет карать строго и совершенно несправедливо. Особенно косо он посматривал в сторону священника, явно обдумывая, не заковать ли того в цепи. Его опасения чуть не подтвердились, поскольку отец Либер вернулся через полчаса, обрадовано рассказывая, что оказывается, его байка о конце света уже широко разнеслась. Народ распространяет слухи о дождях из камней, бревен и адских птиц (причем если орехи и гнезда я понимаю, то куриц-то так за что). Священник, тут же закатав рукава, ринулся в массы, намереваясь неплохо на этом заработать, но весьма быстро вернулся. К его сожалению, среди обозников уже бродило немало самозваных пророков, занимаясь тем же самым. В результате отце Либер, ругая расплодившуюся конкуренцию, не имеющую ни вкуса, ни стиля, остался в лагере, предпочтя общение с Волом и Сержантом.

Чуть позже вернулся сэр Роберт, волоча на себе пьяную Дашуту. Девушка наткнулась на лагерь новобранцев и поспешила произвести на них впечатление, рассказывая байки о битвах с орками и нежитью. Молодое пополнение, по его словам, взирало на неё, словно на Валькирию, и было готово выполнить любой приказ. В тот момент, когда бастард нашел её, она уже приступила к выбору мужчины, способного согреть ей постель. К счастью на этот раз Дашута не рассчитала сил и выпила больше положенного, иначе валяться бы рыцарь со сломанными конечностями в ближайшем овраге.

Затем вернулись Бертольд и Шантиэль, которые, по их словам, надеялись найти очередного вора, что бы продолжить то, что не дополучили в Ризбене, но, увы, так никого и не нашли. Видимо боги решили оградить несчастных преступников от встречи со зловещей парочкой.

Примерно через час Вол и Я, решив прогуляться, наткнулись на Ли, сидевшего в окружении своих сородичей. Из их неторопливой беседы я понял, что они ведут весьма жаркий спор на тему «смысла жизни и сущности бытия». Ли как раз заканчивал и парой очень ёмких аргументов сумел доказать свою правоту, указав на ошибку собеседника. Тот вежливо поклонился, поблагодарил за полученный урок, после чего на глазах у всех перерезал себе горло. Наш восточный друг тут же поспешил объяснить ошеломленным нам, что так в их стране смывают с себя грех невежества и скудоумия. Зато теперь стало понятно, откуда у него столько разносторонних познаний. В таком суровом мире только и остается, что набираться знаний, что бы выжить.

Сэр Гримуальд вернулся только под утро. Он нечаянно встретился с одним из магистров своего ордена, который заставил его исповедаться во всех совершенных деяниях. А затем, найдя в них ряд нарушений устава, повелел во искупление грехов, всю ночь рубить дрова нагишом. Веселый у них я посмотрю орден, а магистр, судя по шуткам, явный родственник нашему сержанту. Впрочем, как --">