Безбашенный - Арбалетчики в Карфагене

тоже трирема, только побольше, да пошире. Не вёсел у неё пять рядов, а гребцов — по одному на нижнем ярусе и по два на среднем и верхнем. Соответственно, и вёсла на этих ярусах подлиннее, да помассивнее.

Выигрыша в скорости это особого не даёт — физику не обманешь. Более широкий корпус — это и большее сопротивление воды, да и тяжелее квинкерема намного. Смысл квинкеремы в другом — большая вместительность и грузоподъёмность при той же примерно "триремной" скорости. На квинкереме и морпехов тяжеловооружённых побольше, и артиллерии камнемётной, и в бою она не столько таранит, сколько расстреливает противника. Естественно, и противник для такого чудища нужен достойный, иначе оно себя просто-напросто не оправдывает. Сейчас, когда в Западном Средиземноморье господство римского флота никем не оспаривается, все квинкеремы на Восток переброшены, а тут Риму и трирем за глаза хватает. Оттого и не мозолят тут квинкеремы никому глаза и не наводят "контролирующих и надзирающих" на ненужные мысли.

Вёсел у перевозящего нас "Любимца Нефунса" всего один ряд, но вёсла эти — "квинкеремного" типа, длиннее и мощнее обычных, и орудует каждым из них два гребца. Если максимальная скорость не нужна — часть вёсел убирается, как и сделано сейчас. В результате "биремного" вида "Любимец Нефунса" не имеет и особого интереса римлян не вызывает. Глянули мельком, да и переключились на другие суда, выглядевшие поподозрительнее. Тем более, что и разгадай они даже немудрёный в общем-то секрет "замаскированной биремы" Арунтия, не очень-то он их встревожит. Один хрен, не тягаться его "хитрому" кораблю в скорости с триремой, вся конструкция которой заточена под стремительный ход любой ценой.

В принципе-то античный мир до запрета сёрьёзного оружия частникам как-то не докатился. У доброй половины купчин "скорпионы" открыто на их судах видны, и вид их римлян как-то ни разу не напрягает. Теоретически-то и трирему купец иметь вправе, просто на хрен не нужна она купцу. Груза возьмёт не больше хорошей "круглой" гаулы, а на прокорме полутора сотен гребцов разорит в первом же рейсе — и это если ещё повезёт, и её не утопит шторм. Дешевле уж государству налоги отстёгивать на содержание военного флота, который и защищает добропорядочных морских негоциантов от буйной пиратской вольницы. А сейчас карфагенским купцам в этом смысле вообще лафа. Содержание десяти разрешённых Карфагену трирем обходится им в гроши, а львиную долю защиты от пиратов обеспечивает теперь Рим — ага, за счёт римских же налогоплательщиков. Вот она, цена имперских амбиций, гы-гы! Впрочем, раз уж гордым квиритам настолько хочется называть Внутреннее море Римским, что они даже готовы оплачивать это удовольствие из собственного кармана — нам, татарам, всё равно. Мы ж, чёрные — все хитрожопые, и наше дело — пользоваться этим римским имперским бзиком, пока время на это есть. Лет эдак почти пятьдесят, если мне склероз не изменяет…

Был у нас уже разговор на эту тему.

— Макс, ты часом не охренел? — спросил меня Володя, когда я озвучил идею "перевода на новое место службы", — Сам же как-то говорил, что этот долбаный Катон, который "Карфаген должен быть разрушен", уже при власти и влиянии! За каким хреном мы полезем в эту мышеловку, когда от неё угрёбывать надо к гребени-матери?

— Ну, не сей секунд, — урезонил я его, — Карфагену звиздец наступит, насколько я помню, в сто сорок шестом году до нашей эры. Так или не так?

— Да, в сто сорок шестом, — подтвердила Юлька, которая у нас, хоть и истеричка по характеру, зато историчка по образованию, — Но там ведь и осада была трёхлетняя.

— Хорошо, добавляем три года. Раз до нашей эры, то не вычитаем, а приплюсовываем — получается сто сорок девятый год. Ну, будем считать, что объявили войну, собрали войско с флотом и отплыли в сто пятидесятом. А у нас сейчас начало сто девяносто шестого. Сорок шесть лет у нас в запасе до той заварухи, и в нормальном мегаполисе мы проведём их и удобнее, и продуктивнее. В Испании, насколько я помню, войны будут ещё нешуточные, а вот затронут они Гадес или нет — чего не знаю, того не знаю. Не осилил я как-то Полибия.

— Я тоже не осилила, — призналась Юлька, — Но, вроде, помню, что и Катона в ближайшие годы направят на усмирение Испании.

— Ну, этот долботрах наворотит дел! Думаю, что в Карфагене будет всяко спокойнее.

— А набеги Масиниссы? — припомнила наша историчка, хорошо знающая вообще-то только --">