(Чепо) - Шах и мат, Смерть (СИ)

настоящего. Невыносимо больно и плохо до дрожи. Каким-то образом нужно было взять себя в руки, и Магнус это сделал, касаясь кончиками пальцев двери в спальню. На секунду прижавшись лбом к прохладной полированной поверхности, колдун переступил порог комнаты. На огромной кровати, лежа под обожаемым Магнусом темно-синим покрывалом, среди многочисленных подушек, тихо посапывая, лежал среброволосый Александр Гидеон Лайтвуд. Он больше не был молод, как много лет назад: его лицо избороздили морщинки, а ореховые глаза потускнели, но глядели по-прежнему с любовью, от которой Магнусу хотелось плакать.

Натянув на губы улыбку, Бейн подошел к постели, присаживаясь на нее, запуская пальцы в серебристую шевелюру. Как нельзя глупо в голову пришли слова Камиллы о том, что со временем Алек поседеет и растеряет густоту прекрасных черных волос. Этого не случилось. Веки Алека задрожали, являя на свет уставшие зеленовато-карие тусклые глаза. Магнус мягко улыбнулся, и его ладонь скользнула на щеку постаревшему нефелиму. На безымянном пальце колдуна блеснуло в тусклом свете прикроватного бра золотистое обручальное кольцо.

- Здравствуй, дорогой, - хрипло, стараясь в голос добавить привычные мурлыкающие нотки, произнес Магнус, чувствуя, как дрожат губы. – Я пришел.

Алек прикрыл глаза, щекой прижимаясь к теплой ладони. Бейн почти взвыл от той тоски, что пронзила его подобно тем стрелам, которые так метко в свое время посылал прямо в цель молодой Александр Лайтвуд.

- Я знал, что ты придешь, Магнус, - скрежещущим голосом прошептал охотник, вытаскивая из-под одеяла дрожащую худую руку, касаясь предплечья Бейна, чуть сжимая шелковистую рубашку мужчины. – Мое время пришло.

- Нет… Нет… - зашептал колдун, ощущая, как в глазах скапливаются горячие слезы, соскальзывая вниз по щекам. – Александр, пожалуйста…

Перехватив сухую прохладную ладонь нефилима, Магнус прижался к ней губами, целуя морщинистую кожу, вспоминая, как когда-то эти самые руки, крепкие и сильные, обнимали, никуда не отпуская. Бейн почти всхлипнул, увидев, как и в ореховых глазах заискрилась не только печаль, но и боль, что Алек уходит, оставляя возлюбленного мужа одного с его страданиями потери.

- Я прожил долгую прекрасную жизнь, Магнус, - тихо отозвался нефилим. – У меня… было все, что я хотел, - голос Алека срывался. Было видно, что ему с трудом дается говорить. – У меня был ты, наши сыновья. Я… Я счастлив, что провел с тобой всю свою жизнь.

Магнус больше не смог сдерживаться: приглушенно всхлипнув, он заплакал, хватаясь за ладонь Алека, как за свое единственное спасение. Перед глазами Бейна проносились все воспоминания, связанные с тем единственным, кого он смог назвать не только любовником, но и мужем и отцом их детей. Колдун плакал навзрыд, качая головой и шепча, что не сможет жить, если Лайтвуд покинет его, если уйдет так бессовестно, оставляя после себя огромную кровоточащую рану в груди. Это Магнус виноват… Да-да, только он, ведь найти заклинание, дарящее вечность, так и не смог, а когда у него это получилось, было поздно – Лайтвуд сам не захотел принять дар вечности.

- Обещай мне кое-что, Магнус, - из уголков глаз Алека вниз к вискам соскользнули слезы, но, кажется, нефилим их не заметил, ожидая, когда маг посмотрит ему в лицо своими прекрасными кошачьими глазами, гламур на которых Бейн не смог сдержать, изнывая от горя, что пропитало всю его сущность. – Я… Я… Я хочу, чтобы ты жил дальше. Живи, хорошо? Ты нужен Максу и Рафаэлю.

Сглатывая слезы, Бейн сначала покачал головой, не желая свыкнуться с мыслью, что его драгоценному мужу осталось совсем не много, однако после того, как тонкие пальцы коснулись его скул, стирая слезы, Магнусу пришлось кивнуть.

- Это будет очень сложно, Александр, - прохрипел Магнус. – Ты просишь почти о невыполнимом.

- Я верю, что у тебя получится, - нефилим на секунду прикрыл уставшие глаза. Он так измотан, настолько сильно истратил все свои силы, что говорить ему становилось все сложней и сложней. – Магнус, мы с тобой… Мы с тобой еще встретимся, - прошептал едва различимо нефилим, пока Бейн хватался за его руку, как за единственное, что способно было удержать его от того, чтобы не упасть в самую пропасть отчаяния. – Я всегда буду рядом.

Пальцы, что колдун с таким трепетом сжимал в ладонях,

--">