Дмитрий Борисович Бондарь - Рубеж миров

координаты, чтобы любой желающий мог найти меня и зайти в незапертый рубеж.

— То есть ты просто устроил ловушку, да?! — догадался я.

— Ну почему же сразу ловушку? — фыркнул хранитель рубежа. — Так, подсказку для любого желающего искателя приключений.

— Но я не искал приключений, — уверенно сказал я.

— А письмо все-таки взял, — подметил Овлиас. — Тем самым подписав между нами негласное соглашение. Теперь ты мой компаньон пока не вернешься в свой мир, либо пока…

— Либо пока не сдохну в одном миров, — съязвил я, уставившись в стену.

— Ну, или так, — пожал плечами Овлиас. — Вообще-то проще говоря — ты можешь уйти в любой момент, когда подберешь себе мир по твоему желанию. А их здесь, — он обвел руками все двери, — великое множество. Ты уж поверь.

— Ладно, — смирился с положением дел я. — Раз деваться мне все равно некуда, попрыгаю с тобой по мирам. Может чего интересного увижу.

— Увидишь, не сомневайся, — сказал тот, вновь открывая дверь, через которую я вошел. — Пойдем, глянем — куда это нас забросило на этот раз?

Я отрешенно махнул рукой и направился вслед за ним.

Мир, где мы оказались, отдаленно напоминал наш… только выглядел несколько иначе. Начнем с того, что небо здесь выглядело несколько странным (каким-то желтоватым, что ли). Еще нас выкинуло в чистое поле, посреди которого стояло около двадцати странно одетых людей. Ну, и в последних — в воздухе стоял резкий запах, каких-то химикатов, от которых у меня «резало» глаза и щипало в носу (что насчет Овлиаса — не знаю. Наверное, он ничего этого, попросту не чуял).

— И куда это нас забросило? — тихо возмутился (чтобы не привлекать внимания этих странных людей. Вдруг они просто сумасшедшие) спросил я, будто бы меня силой запихнули в этот мир.

— Походу это межмирье. А все эти люди — Перворожденные. То есть первые, кому открылось истинное познание Вселенной, — предположил Овлиос. — Но обычные люди начали их презирать и бояться. Они не желали и не хотели знать того, что известно Перворожденным. И тогда люди прогнали их из своего мира. С тех пор Перворожденных стали называть Неприкаянными. Но прежде чем уйти из мира людей все Неприкаянные собрались здесь — в межмирье, чтобы обменяться узлами которые имеют для них очень большое…

— Э-э-э… Овлиос? По-моему нас заметили, — перебил его я.

— Да? Ну и что? — пожал плечами тот.

— А вот что, — я указал на полупрозрачную клетку, пульсирующую красным цветом, в которой мы неожиданно оказались.

Однако хранителя рубежа это нисколько не удивило. Он лишь многозначительно хмыкнул и серьезно задумался.

— Очевидно, мы просто нужны им в качестве жертв, — задумчиво говорил Овлиос пока к нам неумолимо приближалась толпа этих оголтелых фанатиков-сатанистов.

— Каких жертв?! — впал в истерику я. — Ты что, серьезно?!

— Серьезней некуда, — с каменным лицом ответил он. — Для того, чтобы пробудить верховное божество неприкаянных, нужна кровь как минимум двух человек. А мы с тобой оказались просто не в том месте и не в то время.

— И ты можешь так спокойно об этом говорить?! — завопил я, когда прозрачную клетку сняли, накинули на нас обоих толстый шпагат и три раза обвязали вокруг. — Я не хочу быть жертвой! Верни меня назад!

— Тихо! — громогласно произнес один из неприкаянных. По видимому главный, так как на шее у него висел странный амулет, который с виду напоминал ангела с распростертыми крыльями. Сам же лидер неприкаянных, выглядел вполне обычным человеком. Если конечно отбросить сильно затуманенный взгляд, словно он был обкуренный. — Здесь я главный и только я имею право повышать голос. Кто вы такие и как тут оказались?

В ответ на это, Овлиос произнес какую-то тарабарщину, отчего все Неприкаянные (включая их лидера), вначале молча, раскрыли рты. А после развязали нас и приклонили головы.

— Что ты им сказал? — шепотом спросил у хранителя я.

— Ничего особенного, — пожал плечами Овлиос. — Я просто, сообщил что мы посланники Мардука, их верховного божества. И то, что если нас немедленно не отпустят, может повлечь для них катастрофические последствия.

— Но это, же обман, — сказал я. — А ты не подумал, что они с нами сделают, если узнают правду?

— Когда они ее узнают, мы будем уже далеко отсюда, — заверил меня он, после чего жестом разрешил Перворожденным перестать стоять перед нами с опущенными --">