(Габриэлла Мартин) - Старая история (СИ)

отсидели в концлагере. Кого ты стараешься обдурить?

— Моё имя Педро, — на том же наречии пробубнил Манюк. — Я не знаком с вами.

— Чокнулся, — сказал Шон жалостливо. — Значит, теперь твоё имя Педро. А это что?

Шон взял его руку, на которой не было ни одного ногтя.

— Это индейцы лишили тебя ногтей?!

Манюк старался вырвать руку. Он скукожился, неторопливо начал отступать.

— Вы не возвратите меня обратно? — пробубнил он, задыхаясь.

— Возвратить? Куда? — переспросил Шон. — Куда я обязан тебя возвратить?

Неожиданно Манюк задёргался судорожно; бедный стал задыхаться от ужаса, лоб покрылся потом.

— Всё закончено, — будто Шон оглох, проорал ему индеец. — Всё завершилось 15 лет назад! Гитлер убит и уже в могиле!

Манюк задёргался, а рот растянулся в хитрую улыбку:

— Они постоянно твердили это, но я не верю им!

Шон глубоко вздохнул. Из-за высоты в 12000 футов дышать было трудно, и это было единственной причиной.

— Манюк, — торжественно произнёс Шон. — Ты всегда был дураком, но это уже чересчур. Очухайся! Всё завершилось, Гитлера уже нет, нет СС и газовых тюрем; это прошло. Теперь у нас своя страна, Израиль, с войсками, кораблями и правителями! Нет надобности таиться! Пошли!

Индеец засмеялся и мрачно отозвался:

— Такой номер у них не выйдет.

— Что за номер? — по лицу Шона проскользнуло удивление.

— Израиль, — заявил Манюк, — такой страны нет!

— О чём ты говоришь? Страна есть! — возмутился Шон и притопнул ботинком.- Есть! Ты что, газет не читал?

Индеец снова хохотнул.

— Тут, в Ла-Пасе, есть израильское консульство. Ты можешь получить визу и отправиться туда.

— Я не куплюсь на этот номер. Это очередная немецкая хитрость, — решительным тоном отрезал Манюк.

Кожа Шона покрылась ознобом от уверенного тона голоса индейца.

≪А вдруг он говорит правду? — промелькнуло внезапно в голове. — Немцы могут быть такими подлыми. Всех собрали в конкретном месте с документами, которые подтверждают, что ты еврей. Они садятся на корабль, доплывают до Израиля — и потом? Опять оказываются в концлагере смертников… Да, это не исключено. Манюк прав! Израиля наверняка нет. Это обман. Боже, — продолжал думать он, — неужто я чокнулся? ≫

Он обтёр потный лоб и постарался улыбнуться.

Будто издали он услышал бубнёж Манюка:

— Израиль, — ловушка, где обязаны собраться все, кто сбежал, и ликвидировать их. Немцы не идиоты и знают, как проделать такое! Они хотят всех собрать в одном месте, как в прошлый раз, и скинуть атомную взрывчатку. Я знаю это.

— Тут имеется своё еврейское правительство, — сохраняя терпение, старался втемяшить индейцу Шон. — Призедента зовут Бен-Гурион. Имеются войска, нас представляет ООН. Остальное минуло.

— Это не так, — голова Манюка убеждённо затряслась. — Я на себе изучил немецкие штучки.

Шон обнял его за плечи.

— Пойдём, — произнёс он, — будешь со мной. Пойдём к врачу…

***

Пара дней ушла на то, чтобы из непонятных воспоминаний жертвы составить немалое виденье о муках, которые он перенёс. Когда его освободили из-за некоторых разногласий между антисемитами, Манюк притаился в хребтах Анд, искренне думая, что в скором времени всё нормализуется и лишь он сам сумеет миновать внимательность гестапо. Шон так и пытался втемяшить индейцу, что теперь нет никакого гестапо; что Розенберг, Штрайхер и Гиммлер остались в далёком прошлом, а Германия теперь стала демократичной республикой, но Манюк лишь пожимал плечами и странно улыбался: старый лис не попадёт два раза в один капкан.

Исчерпав любые доводы, Шон показал другу фотки школ в Израиле и военные подразделения — счастливую молодёжь с миролюбивыми лицами, — Манюк гнусаво прочитал заупокоённую молитву по евреям, которых коварство врага заставило сойтись в одном месте, чтобы убить их, как во времена варшавского гетта.

Манюк был тупым человеком и Шон это знал. Разум бедного не был настолько выносливым, как его тело. В концлагере индейца обожал мучить помощник коменданта Айхмана, эсэсовский штурмфюрер Шульц. Никто не верил, что Манюк сумеет

--">