Артем Кочеровский - Тизер 2

голос Димона.

— Привет!

— Слушай, может затусим вечерком? Пивка в баре погоняем?

— Ммм, — проверяю уровень заряда автономной батареи. — Я планирую допоздна в Тизере зависнуть. Может в гараже?

— Да ты живешь в этом гараже!

— Через две минуты штраф за предыдущий экстренный заканчивается, — смотрю на дисплей с отсчетом времени бана. — Нужно пользоваться моментом.

— Да или нет?

— Ладно-ладно, — стаскиваю кроссы. — Освобожусь, наберу.

— Давай, — Димон кладет трубку.

Восемь предыдущих попыток закончились экстренными выходами. Последний отрезок времени до респа приблизился к четырем часам, точную цифру не знаю, в какой-то момент сбился со счета, а потом решил, что и нет уже особого смысла считать. Меня ждет девятый по счету вход в Тизер, и я чертовски серьезно настроен выйти оттуда через дверь. Тем более, что от моего выходного пособия почти ничего не осталось, для того, чтобы заплатить следующий штраф, придется брать взаймы или устраиваться на работу.

Часы показывают 17:00 — не самое лучшее время для гонки, но терпеть до утра невмоготу. Шмотки летят на диван, залажу в капсулу. Противное ощущение холодного полиэтилена и его тесные обнимашки — пустяк, по сравнению с предвкушением первого, после пятидневного бана, глотка воздуха в Тизере.

Наготой и пробуждением в незнакомых местах меня уже не удивить. Пять сотен респов помогли изучить относительно большой кусок местности, но не такой большой, как хотелось бы. Я заметил, что возрождаюсь в одной и той же локации, радиус респа не превышает двадцати километров, а эпицентр находится примерно в том самом лесу, где грохнул беса.

Открываю глаза. Ступни утопают во мху, над головой раскачиваются верхушки корабельных сосен, лес разбавляется кустарником. Узнаю эти места.

Наученный вечным дефицитом времени принимаюсь за работу. С помощью монотонной долбежки в одно и тоже место заостренным камнем отламываю палку длиной полтора метра, на раскинувшейся неподалеку поляне рву траву. На соревнованиях по скоростному собиранию травинок с соблюдением безопасных условий труда у меня были бы все шансы занять призовое место. Неоднократно изрезанные пальцы и ладони научили рвать траву, заламывая ее у корней, хватать небольшие пучки, по пять-шесть стеблей.

Принимаюсь за плетение. Укладываю травинки одна на другую, перед каждой следующей петлей прокручиваю на сто восемьдесят градусов. Тетива удлиняется со скоростью десять сантиметров в минуту, через десять минут дело сделано. Креплю на изогнутой палке, нахожу парочку подходящих снарядов. С наконечниками и оперением незаморачиваюсь, рогатина нужна не для того, чтобы причинить вред.

Травяная тетива опасливо скрипит, конец стрелы целит в вечернее небо. Спуск! Спуск! Еще спуск! Пробиться сквозь густые ветки непредсказуемым снарядом получается с пятой попытки, перемещаюсь в стрелу, возвышаюсь над зеленым массивом на шесть метров. Разведывательный полет длится не больше пяти секунд, но мне хватило бы и двух, чтобы определить направление ближайшей деревеньки.

Вешаю лук за спину, срываюсь с места.

Реснулся более или менее удачно, до деревни километров двадцать, учитывая пересеченную местность, пройду их максимум за пять часов. Надеюсь, что столько времени у меня есть, главное, чтобы охотящийся за мной Вир не шел в лоб.

Примерно через час делаю перерыв. Рыскаю в поисках подходящей палки, одновременно с этим пытаюсь угомонить поглощающие воздух легкие и колотящееся сердце. Выстрел! Выстрел! Еще один! Разглядеть мерцающие костры в сумерках проще чем днем, корректирую курс, погнали дальше!

Проползло еще два изматывающих часа. Останавливаюсь. Ступни распухли, словно мокрый хлеб, липкое от пота тело облепила паутина и листва. Трясущиеся руки перебирают хворост в поисках подходящей палочки. На поиск и удачный выстрел уходит около пятнадцати минут, за это время тело остывает, начинает чесаться кожа, зудят мышцы ног. Я должен продолжать бег.

Последняя разведка подтвердила догадки — прошел две трети пути, от деревянного забора и дымных костров отделяет пять-семь тысяч метров.

Через час темп снизился вдвое, как и видимость. Убеждаю себя, что боль и усталость — они не настоящие, желание упасть и забыться в восьмичасовом сне навязывают мозгу контакты, микросхемы и искусственный интеллект капсулы. Не помогает. Острая боль из --">