Николай Геннадьевич Грошев - Пламя войны

громко крикнул. – Что бы ни случилось – стоять на месте!

И сказав сие, король взобрался на своего скакуна, да двинулся к воротам города, в гордом одиночестве. «Мууу!» - сказал скакун, дополнительно сердито фыркнув.

Тяжёлый кулак короля привычно грохнулся на крупную голову и «скакун», молча, потопал к городу. А там, на стенах, стояли воины местного рыцарственного правителя и шокировано хлопали глазами – от неприятельской армии, к ним ехал великан, на длиннорогом…, воле.

Дело в том, что нормального боевого коня, им обучить так и не удалось, а возить на себе Логана и Радона, могли только самые тяжёлые крестьянские кони, куда лучше приспособленные для пахоты, нежели для сражений. Эти покладистые, миролюбивые, весьма мускулистые кони, в бою, после краткого курса обучения, вели себя отвратительно – стояли столбом, опустив головы к земле, и испуганно ржали. Последнего такого коня, Логан, в сердцах, грохнул по крупу кулаком – из-за поведения лошади, ему чуть ногу топором не отстригли. К сожалению, конь не выдержал такого обращения - хребёт переломился, словно сухая веточка и бедняга сдох.

Возвращаться из того далёкого похода пришлось пешком.

Логан слегка отстал от отряда и увидел интересную картину – мальчишка из села, подле Орхуса, ехал за стадом на воле. Крупные рога, налитые кровью глаза, мощный круп – внешность животного так впечатлила, что Логан решил попробовать приспособить этих мощных и сварливых зверей, обычно используемых в качестве грубой тягловой силы, как боевых коней. Первые испытания, показали, что волы обладают скотским характером и, подобно боевым коням Арии, крайне негативно относятся к попыткам незнакомых людей, на них поездить. Логана чуть на рога не подняли с первой же попытки оседлать взрослого вола. Однако за пару месяцев, удалось приучить несколько зверей, возить на себе короля и его ближайшего сподвижника Радона.

К сожалению, опробовать новых скакунов в битве, они ещё не успели. Но в них не особо сильно сомневались – крупные длинные рога волов, весьма впечатляли и, по идеи, в бою они должны были бы быть ничуть не хуже арийских коней.

Вот на таком скакуне Логан и поехал завоёвывать Сабас.

На нём же неспешно подъезжал он к воротам Салира – полный уверенности, что такой грозный скакун, везущий его на своей спине, обязательно впечатлит защитников города…

Он не замечал, как все два дня пути, наёмники прятали свои улыбки – как минимум, они полагали, что прячут их успешно и дикарь-король, ничего не замечает.

А крестьяне, наоборот, от восхищения чуть не выли – и добрый и справедливый и ещё и на воле ездит, словно каждым жестом своим показывает, что он и близко не родня рыцарям Сабаса.

Настоящий народный правитель, помазанник самой Привы, а то и сам он из числа Богов!

Ну, а как иначе объяснить, что господарь Логан вместо коня, вола выбрал?

Точно богов промысел.

Ариец, восседая на мощном крупе вола, медленно ехал к воротам Салира, города «чёрных» ремёсел. Можно сказать, промышленная столица маленького государства известного под именем Сабас. Здесь сосредоточены ремёсла, полезные для любой страны. Оружейники, горшечники, швеи и прочие и прочие. Насколько стало известно из «разведданных» полученных Анталией (большую часть коих внимательно выслушали Предводители наёмников, но почти полностью пропустили мимо ушей арийцы), все три города Сабаса, чётко разделили свои государственные функции. Так Саб, стал не только местом постоянного нахождения короля, регулярной армии, королевского двора, но и центром всех бесполезных ремёсел. Там нашли приют скульпторы, писатели, поэты, и прочие представители женских профессий. Ну, а как иначе? Мужчина, который кладёт свою жизнь на то что бы рисовать на бумаге закорючки или тыкать в камень железным колышком, кто он на самом деле? Ни женщина, ни мужчина, а так, не пойми кто. Настоящий мужчина, никогда не променяет добрую сталь, на кисть, краски, колышек и молоток скульптора или другие извращения того же толка. Мужчина должен сражаться и однажды оказаться на погребальном костре, среди других прославленных воинов! Только так он обретёт славу достойной смерти и возможность снова родиться в мужском теле. Что б снова повторить свой путь и обрести ещё больше славы. Ибо дело мужчины – война.

По крайней мере, так полагали

--">