Герман Валерианович Валин - Вирус Совести

отказ от сквернословия.

В толстой тетради с записями о запретах почти не осталось свободных страниц Пора заводить — новую. И уже в который раз возникла мысль, а стоит ли? Невозможно предусмотреть всего что, по его убеждению, мешало уважительному общению и поведению между людьми.

Последнее время бессонными ночами он думал, что мало осталось времени для претворения в жизнь его открытия — Вируса Совести, при внедрении которого в мозг, человек навсегда избавляется от духовных и моральных недугов. Он может не увидеть результаты своих тяжких трудов, на которые ушла вся его одинокая, отшельническая, жизнь. Может не успеть вкусить благодарности от человечества, спасенного им от скверны.

Глава 2

В два года, лишившись, матери, умершей при вторичных родах, он рос на попечении отца и дальней родственницы, приглашенной родителем из деревни, для ухода за сыном и ведению хозяйства. Отец так и прожил бобылем, сохранив память о горячо любимой жены.

Крупный ученый, доктор, член Академии наук, профессор в области основ организации мозга, отец был одним из создателей Института мозга в Москве в 1928 году.

Довольно часто, когда он работал дома в своем кабинете, сынишка, соскучившись по отцу, вертелся около него не давая сосредоточиться. Родитель доставал из книжного шкафа книги с яркими, цветными фотографиями и давал их мальчику. Ребенок, увлекшись картинками, успокаивался и не докучал профессору. Настало время и малыш начал задавать вопросы: что это, зачем, почему? — показывая пальчиком на картинки с изображением красивых кружочков.

В один из вечеров отец посадил сынишку на колени и раскрыл перед ним книгу с красочными фотографиями мозга, которые интересовали ребенка.

— Это мозг. Он находится в голове — сказал отец и коснулся пальцем головки сына. Он главный командир, который дает приказы и все его выполняют. От мозга идут ниточки их называют нервами. Подними ручку. Хорошо. Теперь подвигай ножками, покрути головкой. Вот! Все, что ты сейчас сделал- сделал мозг. Он дернул за свои ниточки-нервы, привязанные к твоим рукам, ножкам и они стали работать.

— А когда не хочу кашу есть? — задал самый важный для малыша вопрос того времени.

— Тоже мозг.

— А когда……? Вопросы сыпались как горох из рога изобилия. Ответ отца был не изменен — мозг!

Неожиданно сынишка соскочил с колен отца и принес из своей комнаты деревянную игрушку. На круглой площадке крепились три курочки. Стоило дернуть за веревочки, к которым они были соединены и курочки начинали клевать «зернышки» на площадке.

— Папа! Я — мозг! Кричал мальчик, дергая веревочки игрушки, заставляя курочек стучать клювами по деревянному настилу.

— Умница ты моя, растроганно проговорил отец, обнимая и целуя сына. — Ну, конечно же, мозг!

Зная о прирожденных способностях сына, которое стало проявляться в поведении и действиях ребенка с момента, когда он только сделал первые шаги, отец вплотную приступил к развитию его способностей. Ссылаясь на пошатнувшиеся здоровье, он был освобожден от заведывания кафедрой. Почти прекратил заниматься общественной деятельностью в институте, оставив за собой научную тему, которой занимался как ученый по институтской программе и полностью посвятил себя главной теме своей жизни, которую хранил в глубокой тайне.

С раннего возраста и до момента, когда сын покинул отчий дом, наследник жил по, составленными отцом, а позже и собственным, расписаниям, напоминающими порядки спартанского воспитания. Родитель придерживался твердого убеждения, что при наличии у человека прирожденных способностей, можно особыми методиками и постоянными тренировками серого вещества, добиться высокого совершенства. Особенно если этим заниматься с самого раннего детства. Подтверждением разработанной им теории стал его сын.

В ходе обучения сына владением мозгом, отец часто упоминал магов того времени, выделяя из них американца Эдуарда Кейси. Но Великим он называл лишь польского мага Вольфа Мессинга, с которым был лично знаком. Как — то, зайдя по делам к профессору, Мессинг наткнулся на пятилетнего ребенка, внимательно посмотрел на него, погладил по голове и сказал, рядом стоявшему отцу:

— Путь его будет тернист. Он превзойдет многих из нашей когорты в том числе и меня. Мне бы очень хотелось повидаться с ним, когда он достигнет своих вершин.

— Придешь ко мне на встречу, когда большой вырастишь? — --">