(Helga Geraldine Pataki) - Спаси меня, Хельга (СИ)

что несомненно помогло сёстрам стать немного ближе друг к другу.

— Мда, — жалобно протянула Хельга, окинув взглядом масштаб работ. — Придётся хорошенько постараться, чтобы привести эту дыру в прежний вид.

Девушка медленно поднялась по лестнице, вдыхая витающую в воздухе пыль, и лёгким толчком открыла дверь, когда-то ведущую в её личную крепость. Бывшая комната Патаки выглядела опустевшей, некогда яркие обои с сердечками давно потускнели, кое-где даже отклеились, оголяя обшарпанные стены. Белая краска на потолке давно облупилась и сухая штукатурка периодически падала на скрипучие половицы. Из мебели в комнате сохранилось немного: проржавевший каркас кровати, пара полуразвалившихся тумбочек и погрязшее в пыли зеркало возле шкафа. Хельга повернула ручку и вошла внутрь гардеробной. Было темно, и Патаки на ощупь искала маленький ажурный шнурок, дёрнув за который она зажигала малогабаритную лампочку. Щёлк — и помещение озарил тусклый свет.

— Хоть электричество имеется, всё не так плохо, — думала про себя Патаки, осматривая пустое помещение, где некогда прятала самодельный алтарь, посвященный одному репоголовому олуху. — Какой же дурой ты была, Патаки, — Смеясь над собственной глупостью, блондинка покинула шкаф. Больные воспоминания, словно тысячи розг, хлестали душу. Больнее всего ранили воспоминания последнего дня, проведённого в Хиллвуде. В памяти ярко всплывали картинки жаркого оранжевого пламени. В том огне горели рукописи, которые по всеобщему утверждению не горят. Огонь поглотил всё, в том числе и любовь к светловолосому мальчишке со странной головой, оставив после себя лишь горстку серого пепла. Во всяком случае, именно в этом пыталась убедить себя Патаки.

Распахнув окно, Хельга вдохнула родной воздух старого квартала. Где-то внизу живота появилось странное чувство, которое Патаки спихнула на обычный голод. Откопав в чемодане старую одежду, Хельга принялась за уборку. К счастью, остальная часть дома выглядела вполне пригодной для жилья, в отличие от комнаты блондинки. Мебель и прочие предметы обихода предыдущих владельцев остались нетронуты. Спустя пару часов упорной борьбы с пылью и отвратительной паутиной плачевный и заброшенный вид дома постепенно принимал привычные черты.

Изрядно вымотавшись, Хельга несколько минут неподвижно простояла под горячими расслабляющими струями душа. Обернувшись полотенцем, Патаки подошла к запотевшему зеркалу. Пару раз проведя ладонью по отражающей поверхности, девушка хмуро всматривалась в своё лицо. И без того бледная кожа приняла оттенок мрамора. Тёмные круги под глазами выдавали чудовищную усталость.

Тихонько хмыкнув, Хельга промокнула полотенцем длинные волосы и высушила их с помощью фена. Вместо привычных двух хвостиков, девушка собрала волосы в высокий конский хвост. Место любимого когда-то бантика занял тонкий изящный ободок черного цвета. Длинная чёлка, которую Хельга тщательно отращивала, мягкой волной ниспадала на лоб, прикрывая собой аккуратный контур бровей.

Патаки по-прежнему не считала нужным что-либо кардинально менять в своей внешности, ведь ей было плевать, что о ней думают окружающие, но Ольга считала иначе, и блондинка просто сдалась.

Большую часть гардероба Патаки отныне занимали джинсы, шорты и тому подобные вещи. Розовые платья и юбки беспощадно были выброшены в мусорную корзину.

Когда желудок издал звук, напоминающий рёв умирающего кита, Хельга громко цокнула. Холодильник был пуст.

Патаки натянула свои любимые рваные джинсы, которые так удачно подчёркивали красоту и стройность её длинных ног, хотя она этого даже не замечала. Белоснежный топик, чуть оголявший плоский животик, идеально подходил к низу. Блондинка вновь посмотрела на своё отражение в зеркале. Её всегда раздражала собственная чрезмерная худоба, но набрать несколько лишних килограмм никак не удавалось. Недовольно шикнув, Патаки надела поверх топа красную клетчатую рубашку, которая тщательно маскировала её худощавые руки. Натянув на ноги кеды под цвет рубахи, Хельга перекинула тряпичную сумку через плечо и вышла из дома.

Свежий вечерний воздух мощным потоком ударил прямо в лицо. Немного съёжившись от летней прохлады, девушка медленно зашагала по знакомым тротуарам в сторону супермаркета. Прошло целых шесть

--">