Евгений Алексеевич Нечаев - Ведьма

Ларец с реликвией затрясся, и барон удивленно взглянул на аббата. Священник стоял белее мела, глядя на паству в храме, от которой веяло тяжелым дыханием.

В церкви творилось невообразимое. Содом и Гоморра бледнели пред картиной которую узрели очи барона. Все были охвачены животной похотью, мужчины, женщины, старики, дети. Все сочетались не обращая внимания на пол и возраст, словно на языческой вакханалии. Кто-то попытался схватить барона, но его кулак оказался проворней. Барон побежал вон из церкви, слыша как жажду страсти, сменяет жажда убивать.

Измученный он поднялся в главный зал, ужаснув стражу и советников.

— Ваша светлость.

Барон отмахнулся:

— Любого, кто скажет… — прохрипел он. — Кто знает почему… Хоть самого сатану, доставить…

Луна весело улыбнулась с небес и скрылась за тучей. Слава богу простой, которая омыла город, обычной водой смывая как кровь небесную, так и земную.

Барон стоял на Лобном месте, ожидая того, кто был виновен в неурожае, саранче, кровавом дожде и десяткам трупов в церкви.

Старуха найденная стражниками в каком-то болоте поведала барону о том, что некто призвал силы самой Тьмы отомстить за его преступление. И что в полнолуние этот некто появится на Лобном месте, если его позовет сам барон, в одиночестве.

— Приди же враг мой! — бросил в темноту барон. — Приди.

Земля зашевелилась под ногами барона, выпуская под луну нечто. Это было в темной рясе, пропитанной кровью, невысокое, с человеческими очертаниями тела.

Барон достал из ножен меч:

— За что ты мне мстишь?

— Ты знаешь. Я убью всех, кто стоял тогда и молчал. Вы все виновны.

— Все?

— Вы все знали, что она не виновата, и Вы толкнули ее во Тьму, обрекли на адские муки.

— Кто ты?!! — закричал барон.

Тяжелый капюшон упал на плечи, и на барона посмотрела девушка сожженная пятнадцать лет назад.

— Ты?

— Нет, папа. Ее дочь. Тебе был написан на роду один ребенок, и это я!

— Не-ет!!!

— Я смогу вернуться на землю, и родиться снова. От твоей законной жены и быть настолько похожей на тебя, что никто и не подумает о другом!

— А какова цена? — простонал барон.

— Половина тех, кто был при сожжении, уже погибли, осталась всего ничего. Я заберу их жизни, и этим расплачусь с повелителем.

— С Сатаной?

— Называй, как хочешь. Таков был договор, и я его выполню. А ты отступись и не мешай. Тогда у тебя появиться наследница.

— Никогда!! — меч просвистел, подобно лопнувшей струне, но распорол только рясу, принадлежавшую аббату, читавшему приговор пятнадцать лет назад. Аббат умер час назад, истекая кровью из сотен ран, что прогрызли мелкие белые черви.

— Я лишь темнота, которую вы все боитесь! — засмеялась девушка удивительный серебристым смехом.

— Я и об это подумал, — голос барона был тверд. — От огня тебе не спастись.

Странный запах шедший с земли был запахом сотен кувшинов с земляным маслом, что горит, словно дьявол дышит. И теперь барон поднес к губам рог, чей гул возвестил арбалетчикам о готовности. Десятки обтянутых горящей паклей стрел, глазами ночных хищников, появились на стенах.

Словно издеваясь над своим отцом, девушка начала медленно уходить в землю. Обратно в преисподнею. Закричав, барон отбросил меч, и обнял свою дочь, не давая ей исчезнуть. Она вырывалась, но сильные руки лишь сильнее прижимали ее к отцовской груди.

«Может ты и порождения Сатаны, — зло подумал барон. — Но сил у тебя, как в обычной девушке!»

— Отпусти меня! Клянусь, я никого больше не трону. Отец!!!

— Каждый платит за свои преступления дочь, — спокойным голосом сказал барон и протрубил во второй раз.

Словно стая рассерженных ос, арбалетные болты помчались к своей цели, и пылающий факел разорвал ночную темноту.

До сих пор стоят на одной из улиц Бальбурга две окаменевшие фигуры. при желании можно разглядеть в них могучего отца, прижавшего к груди дочь, словно спасающего ее от чего то. Сейчас говорят, что это один и жителей защищал свою дочь телом от пламени горящего дома. Но, правда…

А кому нужна правда? История должна быть красивой, а не правдивой.

г. Усть-Каменогорск Апрель 2001 г.

--">