Евгений Алексеевич Нечаев - Волчий вой

молнии. — Молю тебя дай силы и оружие сразиться за честь поруганную. Любую цену заплачу, не люб мне свет этот. Только Чести ради живу.

На мгновение в грохоте северных молний он услышал могучий выдох:

— Да будет так!

5

Посол отпустил своего сына развлечься охотой. Благо Волчка, который клялся убить его уже зарубили. Третьего дня набросился на троих гридней аки зверь, кусался. Его и завалили секирами, что дрова рубили.

Тризну справили скромную, да и курган невысокий насыпали. Князь и приближенные вздохнули спокойней, а кмети и молодшие лишь покачали головами. Лишился ума от горя.

Василий, сын посла, весело свистнул вдогонку стреле.

— У вас кроме птицы ничего нет? — презрительно спросил он воеводу.

Яр, грузный как медведь, шевельнулся в седле:

— Есть, но стоит ли? Птица только клюнет а медведь лапой махнет и поминай как звали.

— Это те которых у вас на веревках по базару водят? — засмеялся Василий, но осекся заметив взгляд воеводы направленный в даль. — Кто там?

— Волки. Да так близко.

— Волки это уже дело! — византиец толкнул пятками коня к едва заметной стае волков.

— Чернобог возьми этих волков, — ругнулся воевода. — Откель здесь черные, лесные?

Предчувствие редко обманывало старого витязя, и он поспешил за византийцами.

Но он опоздал.

Огромной стаей, сотни волков двигались, окружая царьградцев. Те уже выпустили все стрелы, но волки не упускали добычу. Круг смыкался, и оскаленные пасти порыкивали свой приговор.

Жеребец воеводы остановился, словно не желая двигаться дальше. Не добившись ничего понуканиями, даже ударами, Яр спрыгнул, обнажая меч.

Из византийцев остался только Василий, остальных уже загрызли, как и их коней. Сын посла размахивал длинным мечем, но ни один волк не стремился схватить его за ногу и стащить с седла. Сразу двое лесных дьяволов вцепились в горло его коня. Одного Василий зарубил, но жеребец уже захлебнулся своей кровью, и рухнул на траву, придавив византийца.

Яр бежал вперед размахивая мечем, и волки не принимая боя пропускали его к Василию. А потом отошли, оставив их двоих в круге из черно-серых тел. Едва воевода помог Василию подняться, как в круг вступил вожак стаи.

Этот волк был молод. Клыки еще белые и целые, шерсть ровная, мягкая. И глаза… Синие глаза которых никогда не бывало у зверей.

Яр отшатнулся:

— Перун!

— Что?

Воевода отошел в сторону и волки расступились, пропуская его. Василий попытался пойти за ним, но оскаленные клыки и рычание отсоветовали ему это делать.

— Яр помоги! — взвизгнул византиец.

— Это двобой, — хмуро ответил воевода. — Ты и Волчок, под оком Даждьбога. Дерись.

— Волчок мертв! — но увидев глаза оборотня Василий осекся. — Помоги мне Господи! — перекрестился он, рука с мечем дрожала, но демон из преисподней в образе волка и не думал страшиться креста.

Черной молнией волк метнулся вперед. Зубы клацнули, раздирая красивую рубаху. Еще прыжок, и зубы порвали воротник. Византиец завизжал пытаясь попасть мечем в оборотня. Вскоре от одежды ничего не осталось.

— Я сдаюсь! — закричал византиец. — Сдаюсь слышишь!

Волк посмотрел на брошенный меч, а потом на трясущегося царьградца. потом синие глаза, полные презрения к византийцу нашли Яра. Воевода лишь кивнул. Волк отошел назад, и через мгновение жуткий крик поднялся к лику Даждьбога, когда сотни крепких капканов челюстей рвали на части человека без чести, противного богам и людям.

г. Усть-Каменогорск Март 2001 г.

--">