Анастасия Павловна Крюкова - Ты не посмеешь! (СИ)

— Пол! — вскричала женщина, задыхаясь от возмущения. В ее глазах читался страх, самый что ни на есть настоящий ужас. Да как только ее сыну могла прийти в голову такая мысль?!

— Мама, пойми же, все вокруг живут так, словно впереди у них еще не одна жизнь. И того же хотят от меня. Но это не правда… Услышь меня, прошу тебя, мам.

— Пол! Пол! — повторила она, завопив еще громче. — Ты слышал, что он сказал? Пол! Ты слышал? Сделай что-нибудь, поговори с ним!

Макс стиснул зубы, сдерживаясь, чтобы не заорать. Обида, разочарование, горечь жгли его насквозь, оставляя в груди огромную дыру. Собственно, а чего он ожидал? Что его поймут? Услышат? Бред, бред, бред.

— Пол! — продолжала что есть сил кричать Люси, глупо размахивая руками. Ее маленький идеальный мир дал трещину.

Сегодня он будет окончательно разрушен.

Игнорируя, не обращая на мать никакого внимания, Макс прошел к себе в комнату и запер дверь. Один. Теперь он один. Если не считать возмущенные крики из коридора, которым, казалось, не будет конца. В какой-то момент они наконец стихли, Макс спокойно вздохнул, но через несколько минут раздался стук.

— Макс! — это был грозный, хриплый голос его отца.

«Начинается», — подумал парень, устало вытянувшись на кровати.

— Ты сошел с ума, Макс? Не вздумай бросать работу, на что мы будем жить? А как же твоя сестра, ты подумал о ней? Что с ней будет? Макс, открой эту чертову дверь!

— И не подумаю, — спокойно ответил парень. Он чувствовал какое-то странное удовлетворение, внутри все ликовало. Но что, что он теперь будет делать?

— В конце концов, что ты тогда будешь делать? — вторя его мыслям, крикнул отец, пытаясь выломать дверь. Та дрожала, скрипела, но никак не хотела поддаваться.

Вскочив на ноги, Макс открыл окно и уселся на подоконник. Страшно хотелось курить. Он зажег сигарету, глубоко затянулся и, выпустив клок дыма, стал думать.

— Я уеду отсюда, — наконец негромко сказал парень, зная, что отец слышит его. И более решительно добавил: — И больше ноги моей не будет в это чертовой шахте! А если тебе так неймется, то спускайся туда сам!

С другой стороны двери наступило молчание. Впрочем, длилось оно недолго.

— Глупый щенок, чего вздумал! Думаешь, где-то тебе будет лучше, чем здесь? Я работал на этой шахте, мой отец работал, мой дед, вся наша семья! Чем же ты лучше их? Ты родился здесь и, также как и они, умрешь здесь же! Ты понял меня? Понял?

Макс больше не слушал. Он увидел как один из пролетающих в небе кораблей, замедляя ход, пошел на посадку. По цвету каркаса парень определил, что это было торговое судно, куда, наверняка, требовались добровольцы. Вот оно.

Потушив сигарету, Макс залез обратно в комнату, приподнял матрас. Рука шарила в воздухе, на секунду сердце сковал страх, но тут пальцы нащупали то, что искали, а именно — старый, дырявый носок. Удостоверившись, что он не пуст, парень небрежно засунул его в карман куртки. «На билет хватит», — удовлетворенно решил он.

Ближайший порт был в десяти минутах ходьбы. Достав из шкафа походный мешочек, в котором лежало все самое необходимое, он снова запрыгнул на подоконник, перебросил одну ногу. Оглянувшись, окинул последним взглядом свою маленькую, убогую комнатушку.

«Неужели я планировал все это заранее? Неужели уже давно собирался это сделать?» — подумал Макс, закинув на плечо вещи. Ответ был очевиден. А затем он спрыгнул. Вот так просто, одно легкое движение, и его ноги коснулись земли.

Свобода!

Ему хотелось петь. Танцевать. Прыгать от радости.

Свобода!

— Ты не посмеешь! Не посмеешь! — раздался ему вслед отчаянный голос отца, к которому примешался визгливый писк матери.

— Макс! Макс! Макс!

Но он не слышал. Он был уже слишком далеко.