Олег Николаевич Касаткин - Год трёх царей

разбиты в хлам… При этом что удивительно — уцелели оба паровоза, и сейчас кочегары и машинисты вместе с очухавшимися солдатами вытаскивали из руин еще недавно бывших императорским поездом людей — чаще живых, иногда недвижных…

Вот мужчина в придворном мундире… Макушка черепа у него срублена — как верхушка сваренного «в мешочек» и поданного к завтраку яйца. Великий князь явственно различал серую массу в чаше раздробленного черепа. По лицу несчастного текли струйки крови, заливая белые от ужаса и боли глаза.

Немолодой бородатый камер-казак Тихон Сидоров из личной охраны Императрицы — сколько Георгий помнил — он всегда был рядом с августейшей семьей.

Теперь он смят и переломан как кукла попавшая под карету…

Вот молодые егеря отцовской свиты — они умерли сразу — даже наверное не успели ничего почувствовать…

Вот стражник и буфетчик — оба раздавлены — в руках буфетчика так и остался изящный мельхиоровый кофейник…

Георгий вспомнил случайно услышанный разговор этих двух слуг — за час примерно до крушения…

— Экий у нас государь богатырь! — восхищенно говорил охранник. Увидел — аж обмер!

— Дай Бог век ему отмерен дольше батюшки своего невинноубиенного — и деда — Николая Павловича — при таком хорошем царе когда еще поживешь! — поддакнул буфетчик.

…А вот теперь нет ни того ни другого в живых и что с отцом и братом — неизвестно. Георгий чувствовал что еще немного и он лишиться сознания, рухнет наземь и наверное умрет — ибо человеку невозможно выдержать такое…

И не один он был в подобном состоянии — то тут то там слышались сдавленные рыдания…

…Мария Федоровна, одна из немногих, не потеряла голову и старалась по мере сил облегчить страдания людей.

— Разведите костры! — скомандовала Императрица какому то из ливрейных лакеев.

— Осмелюсь спросить — из чего Ваше Величество?!

— Из всего что может гореть! — с прорезавшимся акцентом зло бросила Мария Федоровна.

Люди должны хоть немного согреться! Неизвестно когда еще придет помощь!

Повернувшись, Георгий увидел как придворный фотограф — Алексей Антонович Иваницкий расставляет свой разлапистый фотоаппарат. Он явно собирался запечатлеть небывалую катастрофу для истории.

— Господи — что за нелепость! — подумалось Георгию… Захотелось подойти, обругать неуместно деловитого служителя, повалить фотоаппарат в грязь… Но не было сил — ни на что… Так он и стоял и смотрел как железнодорожники и свитские с конвойцами пытались растащить обломки столового вагона. Это плохо получалось — вагон был большой тяжелый и основательный — построенный по специальному заказу во Франции…

Промозглый день сменился сумерками…

Со стороны Лозовой запыхтел подходящий состав — помощь наконец-то пришла…

Потом пришла ночь.

Зажгли фонари и факелы. Все были серьезны и сосредоточенны. И все чаще из под обломков выносили не раненых, а безжизненные, изломанные тела…

Георгий сидел на услужливо кем-то принесенном стуле, глядя на происходящее и беззвучно шептал молитву: пусть поскорее разберут эту груду металла и дерева и найдут отца… Батюшка и в самом деле здоров и крепок — он может быть раненным или оглушенным — но не мог же он вот так просто погибнуть! Но к сердцу подползал неумолимый холод предчувствия. Неужели сегодня он в последний раз видел отца?? Чувство отчаяния которого не передать словами поднималось в его душе…

— Нет! — безмолвно взмолился великий князь, хотя ему хотелось кричать. Этого не должно случиться! Милостивый Боже, не дай произойти самому страшному!

Но вот послышались громкие возгласы… А затем — тяжкий отчаянный женский крик сменившийся тихим плачем…

Мимо Георгия на растянутой вагонной портьере пронесли молодого человека без сознания, в окровавленном мундире кавалергарда…

«Брат! Ники! О Господи!»

— Осторожнее — Его Величество серьезно ранен…Ради всего святого — осторожнее! — покрикивал идущий сбоку лейб-медик.

«Его Величество??!» — мир вокруг поблек и расплылся… Значит… Неужели…»

— Георгий Александрович… Рядом с ним стояла миссис Франклин.

. Лицо англичанки было заляпано грязью, в глазах читались усталость и боль.

. - Вам следует пройти к… вашей матушке — она нуждается в вас… И добавила, явно пересилив себя — Примите мои соболезнования…

Не отвечая Георгий пошатываясь двинулся в ту сторону откуда принесли Николая…

— --">