Александр Сергеевич Виланов - Под красным именем

был, как можно догадаться, в гладко отполированный, сияющий на солнце латный доспех, подобные которому носили все высокопоставленные члены ордена.

— Итак, Сейнор. Пока мы не начали процедуру допроса, у тебя есть шанс добровольно рассказать, почему ты ступил на этот путь и по каким причинам оборвал столько жизней.

Паладин замолчал и стал пристально смотреть на преступника, ожидая ответа. Сейнор же лишь молча исподлобья смотрел в сторону трибуны. Хоть его лицо и было спрятано за маской, все вокруг как будто физически ощущали его презрение и пренебрежение ко всему происходящему.

Убедившись, что заключённый не собирается говорить, Амарт продолжил:

— Что ж, в таком случае ты будешь подвергнут пыткам, как и остальные убийцы, пойманные до тебя.

Вообще-то, болевые ощущения в игре были сильно ограничены. Даже получая прямые удары оружием, игроки испытывали лишь неприятный толчок, поэтому такие вещи, как пытки, считались здесь невозможными. Но гильдия «Сияние порядка» каким-то образом получила доступ к устройству, позволяющему принудительно посылать сильные болевые сигналы по всему телу, что было сродни электрошоку в реальном мире. Естественно, наличие такой технологии и лишённом боли мире вызывало массовое недовольство среди людей, и использовалось лишь в крайних случаях. А именно — при допросе убийц.

— Начинайте! — подал команду паладин. Один из стражников, стоящих у монолита, потянул на себя рычаг, и тут же тело убийцы загорелось красным пламенем, издававшим неприятный гудящий звук. Для первого раза была подана слабая доза, но люди, отвыкшие в этом мире от боли, уже на этом моменте обычно начинали дёргаться и стонать. Сейнор же стоял неподвижно, не издавая ни звука, пока в его тело вливался непрекращающийся поток боли. Спустя десять секунд, не дожидаясь команды, стражник сильнее потянул рычаг, добавляя напор и заставляя пламя вспыхнуть с удвоенной силой. К этому моменту любой другой преступник уже кричал от боли и соглашался на дачу показаний, но Сейнор всё еще не издавал ни звука. В толпе начались перешёптывания:

— Да он что, не чувствует боли?

— Может, откопал какой-нибудь артефакт или зелье с обезбаливающим эффектом?

— Не удивлюсь, если это одна из его способностей. Кто их знает, этих хай-левелов…

Так прошло полминуты, после чего стражник, убедившись, что пытка не даёт эффекта, отключил болевой поток, вернув рычаг в исходное состояние, после чего повернулся к Амарту, ожидая дальнейших указаний. Амарт на короткое время задумался, после чего принял решение:

— Надо же. Ты первый, кто смог выдержать первый уровень пытки.

— Первый уровень? — толпа вопросительно зашепталась. Даже обычная процедура допроса была неприятным зрелищем и до этого дня ломала абсолютно всех преступников. Если она являлась всего лишь первым уровнем, что же представлял из себя второй? Амарт не заставил долго ждать ответа:

— Второй уровень пытки предполагает выкручивание потока на полную мощность. Это не только вызовет нечеловеческую боль, но еще и создаст трещины в твоём разуме, что позволит нам напрямую заглянуть в твою память.

Толпа вновь загудела:

— Он это серьезно?

— Что значит «заглянуть в память»? Они что, мысли будут читать?

Паладин продолжал:

— Мы не применяли эту процедуру раньше, потому что она бы просто уничтожила разум любой жертвы, что повлекло бы к мгновенную смерть и потерю данных. Но ты выглядишь так, как будто способен выдержать всё, что угодно. — паладин остановился на несколько секунд и уставился себе под ноги. Вид у него был неуверенный. — Поверь, я никогда не хотел прибегать к применению второго уровня, но ты не оставляешь мне выбора! Прошу последний раз — расскажи всё добровольно! Уж поверь — ты не сможешь сопротивляться второму уровню, и мы в любом случае всё узнаем!

Глава ордена стал выжидательно смотреть на узника, всё ещё надеясь, что тот начнёт говорить.

— Чёрт возьми, я не хочу этого делать! Моя задача — поддерживать порядок в этом мире, а не издеваться над людьми! Я — хранитель Ордекса, а не палач!

Услышав слово «хранитель», пленник резко вскинул голову и собрался было что-то сказать. Но, подумав, выдал лишь очередное оскорбление:

— Ты идиот, а не хранитель. И как бы городу не пришлось дорого заплатить за твою глупость.

Поняв, что ничего больше не добьется, Амарт нехотя отдал --">